Север и юг

– В другое время я отговорила бы вас от поспешных шагов, но ныне даю вам своё благословение. Ветер нашёптывает, что этот случай – лишь малая часть того зла, которое пряталось от моих глаз долгие годы… и что сейчас пришло время пустить в ход этот кинжал, – прикоснулась она к ритуальному клинку на своём поясе. – С вами пойдёт мой посланник. Спасите пленников, соберите доказательства – а уж о наказании для Радхаба я позабочусь, и даже дядя не сможет его выгородить. Торговать кимортами, а тем более утаивать их существование от конклава – тяжкое преступление… Идите прямо сейчас. Нынче ночью я выступлю на собрании конклава, чтобы осудить преступления покойного Халиля-Утара арх Ташира, и несколько дней Радхабу, если он также причастен к попытке тебя продать, будет не до проверки мирцитового рудника. А поместья ненадолго останутся без хозяйского пригляда.

– Около рудника, значит, – почесал подбородок Сэрим. – Ну, за два дня и впрямь обернёмся, если тхарги попадутся шустрые. На дирижабле-то лететь нельзя – его издали видно, да и к тому же «Штерра» приметная. Если михрани – да надует ей ветер песка полные уши – своим союзникам весточку послала, то пусть они думают, что мы в городе пока.

– Мои помощники облачатся в такие же одежды, как у вас, и отсюда направятся прямо в храм, по самым людным местам пройдут, – кивнула жрица. – А вы выйдете по тайному ходу за стены Ашраба. Там будут ждать и тхарги, и всё, что необходимо ещё. Медлить нельзя. Позаботься о них, – обратилась она к посланнику, укутанному в покрывала, который по-прежнему стоял у дверей. А затем повернулась к Фог: – Этому человеку я доверяю, как самой себе. Можете положиться на него; он не подведёт. Воистину Ветер Карающий благословил его… Тебя что-то беспокоит?

– Да, – призналась Фогарта нехотя. – Я сегодня сундук на «Штерре» оставила, не думала, что сразу отсюда в путешествие отправимся. Боюсь, как от города отойдём, он за мной следом полетит. Как бы не набедокурил. В Дабуре он, кажется, стену проломил…

Сэрим рассмеялся, не скрываясь; остальные сделали вид, что закашлялись, включая посланника, и только Сидше, проявляя железную волю, хранил видимую безмятежность.

– Я позабочусь о твоём сундуке и помогу ему перебраться через стену, никому не навредив, – пообещал Настар, обменявшись взглядами с жрицей. – Пожалуй, даже неплохо будет, если он немного беспорядка устроит: если за «Штеррой» и впрямь следят, то так соглядатаи подумают, что ты ещё в городе. Ступай и ни о чём не волнуйся, дитя.

Секретный ход хоть и назывался так, но больше напоминал детский лаз – только очень длинный и тёмный. Если бы не посланник, который уверенно вёл их по этой «норе», то Фог, пожалуй, забеспокоилась бы. Идти пришлось около часа. Временами дышать становилось нелегко, и лицо покрывалось испариной, а в глазах темнело; иногда, наоборот, попадались развилки, откуда отчётливо несло сквозняком. Тем не менее, оказавшись на поверхности, она почувствовала немалое облегчение и на радостях горячо поблагодарила посланника за помощь.

Он отчего-то не выглядел счастливым.

– Ты не узнала меня?

Из-под покрывал голос звучал глухо, и не определить было даже, мужчине он принадлежит или женщине.

Фог нахмурилась:

– Нет… Мы прежде встречались?

Посланник застыл на мгновение, точно колеблясь. А затем сделал шаг в сторону, где на песок уже не падала тень от городских стен – и стянул покрывало с головы.

… Это был мужчина, северянин.

И даже в скупом свете звёзд волосы его выглядели рыжими, как пламя.

– Иаллам? – успела выдохнуть Фогарта – а потом оказалась в крепких объятиях.

– Я бы тебя сам спас, – пробормотал Иаллам, утыкаясь лицом ей в плечо. – Только немного не успел. Простишь?

К горлу подкатил ком; ресницы слиплись, а щекам стало горячо.

«Значит, до конклава он добрался, как и обещал».

– И хорошо, что не полез меня спасать, – шепнула она, надеясь, что со стороны это не звучит жалобно. – Зато вон какая я сильная стала! Ведь когда не на кого надеяться, приходится рассчитывать на себя… Ты как сам-то выбрался?