Север помнит (СИ)

− Я сказал, это не твое дело. – Поклонщик повысил голос. – Поскольку лорд-командующий мертв, его полномочия переходят к лорду-стюарду Боуэну Маршу, пока не будут проведены выборы. Мы надеемся, что они пройдут не как в прошлый раз, когда результаты подтасовали старый слепец и его прихвостень, жирный дружок Сноу. Также мы надеемся, что Ночной Дозор вернет свой долг королю Станнису и выберет командующего, который…

− Заткнись! – это крикнул не Тормунд, а оруженосец Сноу, бывший блудник по имени Атлас, щеголеватый темноволосый юнец, который раздражал старую гвардию Дозора не меньше, чем сам Сноу.

«Удивительно, что он еще жив, − подумала Вель. – Закрой свой милый ротик, пока тебе его не намылили».

Слишком поздно: Атлас уже вырвался вперед.

− Заткнись! – снова крикнул он. – Как ты смеешь указывать нам, что делать? Мы – мужи Ночного Дозора, мы не подчиняемся ничьим приказам. А что до твоего короля, то говорят, он в плену у Болтонского бастарда или умер у стен Винтерфелла. Его волшебный меч сгинул, его война закончилась! Мы ничего не должны мертвецу! Мы сражаемся с мертвецами!

В знак согласия с его словами поднялся сердитый ропот. В эту грязь скоро опять прольется кровь. Вель нащупала рукоятку костяного ножа, спрятанного в сапоге.

- Следи за словами, Атлас из Ночного Дозора, - раздался новый голос, на этот раз женский. Красная жрица собственной персоной проворно поднялась по ступеням. На ее шее мерцал алый рубин, красные рукава развевались. – Станнис Баратеон – перерожденный Азор Ахаи. Неважно, кто и где его держит. Он еще жив. Я увидела это в пламени.

- В жопу твое пламя, - крикнул один из дозорных. – Этот твой лживый…

Леди Мелисандра остановила на нем взгляд своих красных глаз.

- Пламя никогда не лжет, сир. Если и происходят ошибки, они всецело мои. Но я видела кинжалы во тьме. Я предупреждала лорда-командующего. Если он не принял мои слова всерьез…

- Это вина трусливых ублюдков, которые напали на него! – завопил Атлас.

Тормунд Великанья Смерть повторил его слова, его рев сотряс башни Черного замка, и толпа одичалых подхватила этот крик. Вольный народ подает голос за вороньего лорда. И это еще не самое странное, что за последнее время довелось повидать.

- Пусть будет так, - продолжила Мелисандра. – Каждый, кто верен его величеству, должен отправиться в Винтерфелл, чтобы вызволить его из когтей грязного узурпатора Рамси Болтона. Только когда это будет сделано, мы сможем прояснить свои взаимные обязательства касательно Ночного Дозора. Но если мы бросим короля Станниса в руках чудовища, которое делает плащи из человеческой кожи, тогда мы точно…

- А как насчет Манса? – вмешался один из вожаков войска Тормунда. – Ты, похоже, не все знаешь, розовая шлюха! Говорят, Болтонский бастард подвесил Манса в вороньей клетке, да еще и дал ему плащ из кожи его копьеносиц! Как такое вообще возможно? Разве ты не сожгла Манса у нас на глазах? Сожгла или нет? Все южане и поклонщики - лжецы, гребаные лжецы и ведьмы!

Люди закричали, соглашаясь с его словами, и эти крики эхом разносились в угрюмом рассветном небе. На мгновение Вель показалось, что она заметила в глазах красной жрицы неуверенность, почти что страх. Мелисандра кивнула человеку, стоявшему рядом с ней, и он вновь подул в рог, но даже это не смогло обеспечить тишину. В довершение всего, великан Вун Вун, один из самых необычных обитателей Черного замка, удивленный и недовольный, выбрался из своей берлоги под башней Хардина. «ШУМ! - прорычал он, коверкая немногие известные ему слова общего языка. – ВУН ВУН НЕ ЛЮБИТЬ!»

Кожаный, ставший мастером над оружием в замке, прежде одичалый, а теперь ворона, негласный надсмотрщик за Вун Вуном, бросился, чтобы преградить великану путь. Многие из людей королевы натянули луки и достали мечи, но перед ними вновь вылез Атлас.

- Не смейте его трогать! Он наш гость, на севере еще чтут законы гостеприимства.

- Мы не подчиняемся шлюхе Лорда Сноу, - усмехнулся один из рыцарей. – Посмотри на него. Это же грязный зверь. Все вы здесь грязные звери. Вы не стоите даже…

- Придержи язык, поклонщик. – Торегг Высокий, сын Тормунда, вышел вперед и снял с плеча огромный каменный топор. – Если не хочешь расстаться с ним.

Дела с каждой минутой шли все хуже. Вель сжала рукоятку ножа так крепко, что костяшки пальцев побелели. Если все станет совсем кисло, нужно как можно быстрее подняться в Королевскую башню, забрать Чудовище и его кормилиц и бежать…

Но куда? Назад за Стену? Три женщины и младенец? Нет, это самоубийство.

- Мы не будем проливать кровь. – Голос Мелисандры стал ниже, холоднее. – Это оскорбление великого Рглора, который теперь, в мрачные дни зимы, дал нам это новое утро, - и вы хотите осквернить этот рассвет кровопролитием? Остановитесь!