Север против Юга

— А если милиция и войска южан окажут сопротивление? — заметил Стэннард.

— Долго сопротивляться они будут не в силах, — ответил Кэррол. — Как смогут они задержать коммодора Дюпона, не имея ни кораблей, ни канонерок? Или помешать генералу Шерману высадить десант? А когда федералисты займут Фернандину, Джэксонвилл и Сент-Огастин, они станут хозяевами Флориды. Тогда Тексару и его сторонникам останется только спасаться бегством.

— Нет, уж лучше пусть его арестуют, — воскликнул Бербанк. — Когда он попадет в руки федерального правосудия, ему едва ли удастся избежать наказания за все его преступления, ему не помогут тогда ссылки на алиби.

Ночь в Касл-Хаусе прошла совершенно спокойно, но миссис Бербанк и Алиса провели ее в страшной тревоге.

На следующий день — 1 марта — в Кэмдлес-Бее чутко прислушивались ко всем приходившим извне слухам. В этот день плантации еще не угрожала опасность. Постановление Тексара должно быть выполнено в двухдневный срок, следовательно оставались еще сутки. Решившись пренебречь постановлением. Джемс Бербанк поспешил воспользоваться этим временем, чтобы принять необходимые меры для защиты плантации.

Прежде всего нужно было разузнать, как развиваются военные события. С минуты на минуту ход военных действий мог бы круто изменить положение. Джемс Бербанк и Эдвард Кэррол собрались проехаться верхом вдоль правого берега Сент-Джонса до самого его устья, чтобы осмотреть хорошо всю местность вплоть до маяка на мысе Сан-Пабло. Проезжая мимо Джэксонвилла, стоящего на противоположном берегу, они хотели незаметно выяснить, нет ли там в гавани каких-нибудь приготовлений для переправы на правый берег и для нападения на плантацию. Проехав в полчаса до границы плантации, они продолжали продвигаться на север.

Миссис Бербанк с Алисой ходили взад и вперед по парку. Их терзало тяжелое предчувствие надвигающейся катастрофы, и Стэннард тщетно пытался успокоить их.

Тем временем Зерма решила побывать в поселке. Негры знали уже, что им грозит изгнание, но решили пренебречь постановлением и принялись, как обычно, за работу. Они, как и их бывший хозяин, пожелали тоже дать отпор Тексару. По какому праву их, людей теперь свободных, могут изгнать из края, который стал для них второй родиной? Зерма вернулась к своей госпоже с успокоительными вестями: мистер Бербанк мог вполне положиться на своих бывших невольников.

— Да, — сказала она, — все мои товарищи, как и я, готовы снова считаться рабами, лишь бы не уходить с плантации, не расставаться с хозяевами Касл-Хауса. И если понадобится — они сумеют отстоять свои права.

Теперь нужно было только подождать возвращения Бербанка и Кэррола. Ведь вполне возможно, что нынче же, в день 1 марта, близ Сан-Пабло появится эскадра Дюпона, готовая занять устье Сент-Джонса, и тогда, дабы задержать ее, понадобится вся милиция, так что джэксонвиллским властям будет уже не до того, чтобы посылать вооруженную силу в Кэмдлес-Бей и заставить выполнить свое распоряжение.

Управляющий Пэрри совершил, как обычно, свой ежедневный обход всех лесопилен и мастерских и тоже остался доволен настроением негров. Он волей-неволей вынужден был сознаться, что после освобождения они работают так же усердно и не меньше прежнего преданы мистеру Бербанку. Они твердо решили оказать сопротивление джэксонвиллскому сброду. Но неисправимый сторонник рабовладения Пэрри по-прежнему считал, что их трудолюбие и преданность непрочны. Натура свое возьмет. Вкусив свободу, вольноотпущенники неминуемо сами вернутся к рабству. Они снова займут место, предназначенное им самой природой в ряду живых существ — между человеком и домашним скотом.

Тут Пэрри наткнулся на тщеславного Пигмалиона. Парень совсем заважничал, ходил с гордо поднятой головой и заложив руки за спину, всем своим видом показывая, что стал вольным человеком. Ясно было, однако, что работой он по-прежнему себя не утруждает.

— Здравствуйте, мистер Пэрри, — важно поздоровался он с управляющим.

— Что ты тут делаешь, лентяй?

— Гуляю. Я теперь вольный, хочу — работаю, хочу — нет. У меня в кармане документ…

— А кто же тебя будет теперь кормить, Пиг?

— Я сам себя буду кормить, мистер Пэрри.

— Каким образом?

— Как каким? Буду есть…

— Кто же тебе будет давать есть?

— Как кто? Хозяин.

— Хозяин? Да ведь ты теперь человек вольный, у тебя нет хозяина… Разве ты забыл?

— Да, правда, у меня нет хозяина… Но ведь мистер Бербанк не прогонит же меня с плантации, где я, смею думать, приношу некоторую пользу.

— Ошибаешься, прогонит.

— Прогонит?

— Конечно. Когда ты был его собственностью, он держал тебя, хотя ты ленился и ничего не делал. Но теперь ты человек вольный, и если ты будешь так же лениться, зачем ему тебя держать? Он просто-напросто выставит тебя, и поглядим тогда, много ли будет тебе пользы от твоей свободы.

Очевидно, Пигу еще ни разу не приходило в голову досмотреть на свою свободу с этой точки зрения.

— Неужели мистер Бербанк будет так жесток, чтобы… — воскликнул он.