Северный дракон

Подвесив над костерком чайник, парень стянул с себя рубаху и принялся осторожно разматывать повязку. Шипя от боли и тихо ругаясь, он промыл рану крепким первачом, найденным в бабкином доме, и, присыпав ее смесью трав, принялся неловко перевязываться. Еле слышный хруст сучка заставил его выронить свернутую в рулончик ленту полотна и подхватить винтовку.

– Помочь? – удивленно улыбнувшись, тихо спросил подошедший к яме мужчина.

– И сам управлюсь. Ты кто? – невежливо отозвался Леха.

– Матвей.

– И чем ты тут промышляешь, Матвей? – не унимался парень, держа незнакомца на прицеле.

– Ничем. Мимо шел, да отсвет костра твоего приметил. Похоже, заблудился я, – признался мужчина с некоторой растерянностью.

– А куда шел-то? – насторожился парень.

– Мне к железной дороге надо, – помолчав, нехотя признался мужчина.

– Далеко ж ты, однако, забрел, – растерянно проворчал Леха. – Оружие есть?

– Револьвер да нож, – вздохнул мужик, откидывая полу армяка.

За поясом у него торчал револьвер одноразового действия фирмы Смит-Вессона. То, что он без самовзвода, Леха понял по высокой спице курка.

– Это где ж ты такую древность добыл? – фыркнул Леха, опуская винтовку.

– По случаю достался, – усмехнулся мужчина в ответ. – К костру-то пустишь или прогонишь?

– Присаживайся. Только не балуй, – вздохнул парень. – Не смотри, что мне годов мало, пристрелю быстрее, чем пикнуть успеешь.

– Думаешь, что ты с винтовкой обернешься быстрее, чем я с револьвером? – иронично уточнил Матвей, спускаясь в яму.

Вместо ответа Леха одним плавным движением выхватил из-за спины трофейный револьвер Нагана. Оружие не самое большое и ухватистое. Вздрогнув, Матвей удивленно хмыкнул и, качнув головой, осторожно устроился напротив парня, демонстративно держа руки на виду.

– Ты из казаков, что ли? Уж больно ловко у тебя с оружием получается, – помолчав, спросил он.

– Из них, – коротко кивнул Леха, снова принимаясь за перевязку.

– Давай помогу, – повторил свое предложение Матвей. – Да ты не беспокойся. Мне с тобой ссориться проку нет. Говорю же, заплутал я. А на тебя нападу, так вообще из тайги этой не выйду.

– Ну, помогай, – вздохнув, принял Леха помощь.

Матвей осторожно пересел поближе и, забрав у него рулончик полотна, принялся ловко перевязывать парня. Закончив, он вернулся на выбранное место и, кивнув на рану, поинтересовался:

– Где пулю поймал?

– Меня в армию забрать хотели, – снова вздохнул Леха. – Колчаковцы. А батя не дал. Вот на подворье и схлестнулись. Я сбежал, а чехи после всю станицу сожгли, – коротко рассказал он.

– А далеко станица твоя? – насторожился Матвей.

– Верст семь отсюда.

– А колчаковцы?

– Версты три в ту сторону. Там у них лагерь полевой. Я там пошумел сегодня малость, так что тебе туда лучше не соваться, – зло усмехнулся парень.

– Пошумел? Это как? – не понял Матвей.

– Пятерых офицеров в том лагере пристрелил, – хищно улыбаясь, ответил Леха. – За станицу. За родичей моих.

– Отомстил, значит, – понимающе кивнул мужчина, принимая у парня чашку с чаем.

– Отомстил. Иль ты из тех, кто, как попы говорят, по щеке ударили, другую подставь? – зашипел в ответ Леха.

– Нет, – усмехнулся Матвей. – Я не из них. Я вообще попам не верю. Да и остальным не очень.

– А остальным, это кому?

– А всем тем, кто у власти или властям служит.

– Так ты этот, как его, сицилист?

Про эту политическую братию Леха слышал много. И не всегда эти слухи были правдивыми. Впрочем, отличить правду от слухов тут было не сложно. Те, кто про них рассказывал, врали так, что даже слушать смешно было.

– Социалист, – со смехом поправил его Матвей. – Ну, ежели коротко, то можно и так сказать. А вообще, я за то, чтобы каждый рабочий человек мог сам своей судьбой распоряжаться.

– А почему только рабочий? – удивился Леха. – Это что ж получается, что крестьяне или казаки те же не работают вовсе?

– Рабочий, в нашей с тобой беседе, означает человека, который что-то сам, своими руками делает. В том числе и те, кого ты назвал, конечно.

– Грамотный, – с непонятной интонацией протянул Леха.

Сам он грамоте разумел. Приходскую школу одним из первых закончил, так что и читать, и писать, и считать умел.

– Грамотный, – улыбнулся в ответ Матвей. – Пять лет назад московский университет закончил.

– Анжинер, выходит, – понимающе кивнул Леха.

– Инженер, – снова кивнул Матвей.

– А в тайге нашей чего забыл?

– С каторги я сбежал, – помолчав, тихо признался мужчина, внимательно отслеживая реакцию парня.

– С каторги?! – удивленно переспросил Леха. – Это что ж ты, против царя умышлял?

– И против царя, и против власти бояр да князей всяких, – решительно кивнул Матвей. – Говорю же. Люди труда должны сами свою судьбу решать. И судить их должны не дворяне, а сами работные люди. Свои.

– Это получается, вроде как у нас. Казачий круг судит, – понимающе кивнул Леха. – Ну, это понятно. А империей тогда кто управлять станет, ежели царя не будет? Вон, учредительное собрание уже доуправлялось. Иностранцы в земле нашей что хотят делают.

В голосе парня прозвучало столько злости, что Матвей невольно вздрогнул и дернул рукой к револьверу за поясом.