Северный сфинкс

Прежде всего вместе с Барклаем я тщательно осмотрел береговые батареи крепости. Их начали строить еще ливонцы, а затем продолжили шведы. Максимальный же размах возведения морских укреплений пришелся на годы царствования императора Петра Великого. Но потом, когда на российском престоле одна баба сменяла другую, о крепостных сооружениях как-то подзабыли, и они, вполне естественно, быстро пришли в негодность. Новое большое строительство береговых батарей началось лишь с приходом к власти императора Павла Петровича.

Нельзя сказать, что царь пустил дело на самотек и в суматохе сиюминутных дел совершенно не занимался укреплением подступов к Санкт-Петербургу. По его плану, в течение нескольких лет в Ревеле собирались перестроить старые, уже обветшавшие укрепления и возвести новые. Они должны были иметь в общей сложности 724 орудия.

Но к настоящему моменту имелось всего лишь чуть больше половины от планируемого количества пушек и мортир. И хотя после нагоняя, полученного на днях от императора, здешнее начальство очнулось от летаргического сна и лихорадочно стало заниматься порученным им делом, ясно было одно – к визиту британской эскадры вряд ли удастся создать достойную береговую оборону, с помощью которой можно отбиться от неприятеля. Нам оставалось уповать лишь на Балтийский флот и на храбрость русских солдат и моряков.

Согласно донесению главного командира Ревельского порта, адмирала Алексея Спиридова, в состав Ревельской эскадры входило четырнадцать кораблей, три фрегата и несколько мелких боевых единиц. В Кронштадте, ожидая очищения от льда восточной части Финского залива, находилась вторая эскадра, в основном фрегаты и бомбардирские корабли. А в Роченсальме² базировалась гребная эскадра под командованием вице-адмирала Жана-Батиста Прево де Сансака, маркиза де Траверсе³ – тридцать четыре канонерские лодки, два гребных фрегата и две плавучие батареи. Кронштадтская эскадра и эскадра маркиза де Траверсе, по замыслу нашего командования, должны были, если Ревельской эскадре не удастся сдержать британцев, защитить с моря Петербург. Только смогут ли они это сделать?

Сухопутные силы гарнизона тоже оказались весьма скромными. Но мы знали, что вскоре в Ревель прибудут егеря Багратиона, конная артиллерия и казаки. Из Севастополя срочно выехали моряки из состава Черноморского флота, имеющие боевой опыт, полученный во время Средиземноморского похода Ушакова. Перебрасывали их курьерскими тройками, что само по себе было беспрецедентным явлением. Это было что-то вроде пресловутых «марнских такси»⁴

. В первую очередь в Ревель ехали артиллеристы, а также офицеры и моряки, имевшие опыт сухопутных сражений.

Только времени у нас было в обрез – закончив ремонт своих поврежденных в сражении при Копенгагене кораблей, Нельсон мог в любой момент выйти в море, достигнуть Ревеля и разгромить русскую эскадру. Причем он намеревался сделать это до того, как в восточной части Финского залива растает лед, и Кронштадтская эскадра сможет выйти в море и отправиться на помощь Ревельской эскадре.

На днях в Ревель должны были прибыть генерал Кутузов и адмирал Ушаков, которые и возглавят оборону города и порта. Ну а мы, помимо раздачи советов, займемся более привычным для нас делом – станем ликвидировать британскую шпионско-диверсионную сеть. Информация о вражеской «пятой колонне» нам поступила из надежного источника – американца, который немало помог нам еще в Санкт-Петербурге и, направленный в Ревель, сумел внедриться в здешнее вражеское подполье.

Мы проверили тайник в Старом городе и обнаружили там донесения Джулиана Керригана. Надо будет переговорить с ним лично – он все-таки в подобных делах еще полный дилетант и не всегда замечает то, что следовало бы замечать. Но тут уж ничего не поделаешь.

В тот же тайник я положил записку, в которой указал, где и когда мы с ним намереваемся встретиться. А пока есть время, я буду готовиться к рандеву с агентом.

9 (21) апреля 1801 года. Ревель.

Джулиан Керриган, засланный казачок

С самого моего прибытия в этот город я практически все время бездельничал. Да и что мне, собственно, оставалось делать?

Начальство не баловало меня своим вниманием. Поселили меня в небольшом подвальном помещении, переодели в чистую и добротную одежду и накормили простой, но сытной пищей. Вообще же здесь кормили вполне сносно, хотя дверь за мной всегда запирали на замок. Какой-то человек время от времени заходил ко мне, мазал мое дырявое плечо бальзамом, а затем заново перебинтовывал его.