Северный ветер

— Богатые не торгуются? Нет, это ты выше торга! Ты всегда был таким: макнувшись в самую грязь жизни, умудрялся оставаться чистым. А с чего ты взял, что тебя непременно все вожделеют, начиная с искусственного ария и заканчивая усталыми демонами? Потому, что и сам в связях не очень разборчив?

— Ты знаешь обо мне неприлично много, но в этой постели я сплю один. Иногда, раз в несколько месяцев, я уезжаю в Гадару или Архону и веду светскую жизнь.

Амаранта усмехнулась, представив, что Киндар подразумевает под «светской жизнью», но он отрицательно покачал головой, опровергая невысказанную издевку:

— В столице Аквилеи живет мой сын.

— У тебя есть ребенок?

— Он очень взрослый даже по меркам эльфа. И я ему нужен гораздо меньше, чем он мне — в этом ты не ошиблась. Но зачем демону алхимик с сомнительной репутацией? Бесчувственный, и по мнению некоторых, бесполый? Старый, предпочитающий одиночество и покой? Мы знакомы? Чем больше я смотрю в твои глаза, тем отчетливее понимаю, что знаю тебя!

— Не знаешь. Ты забудешь меня завтра, Златовласка, но утром обнаружишь, что смертельное зелье получилось. Ты будешь ломать себе голову всю оставшуюся жизнь, как это вышло, но ответа не найдешь. Ты отдашь перетянуть кресло, в котором я сижу, гадая, как и когда оно испортилось. Мы встретимся вновь, в твоей жизни, но не в моей, нам будет хорошо вместе, но горечь опоздания все отравит, как яд, что ты сделаешь для себя. Самый хороший яд Киндара, действующий быстро. Зачем ты мне? Потому, что я тебя люблю. Любила. Сложно, да?

— Ты не демон!

— Я и сама точно не знаю, Киндар…

— Кто ты такая? Ты больна? Я могу чем-нибудь помочь?

— Несколько дней я не видела пищи, сплю на каменном полу в заброшенном месте и, в довершение всего прочего, я, кажется, умираю, — Амаранта невесело улыбнулась, перечислив свои беды.

— Я прикажу приготовить ванну и ужин! — эльф вскочил.

— Нет, подожди меня спасать. Вода демона не отмоет и еда не накормит. Лучше сделай нам эльфийского зелья, и покрепче, как ты умеешь. Непременно — в любимой трубке с узорами. Я к ней привыкла.

* * *

Мягкий, ласкающий ветер колышет зеленые занавески, со стороны озера доносится тонкий запах водяных лилий. Скоро совсем стемнеет, кувшинки захлопнут свои чашечки и спрячутся на дне, а комнату наполнит благоухание ночных левкоев, распустившихся под самым подоконником. Жаль, что день заканчивается, но у пленницы цитадели есть еще свободный вечер вне жутких стен ее темницы. Алхимик раскурил эльфийское зелье.

— Ты привыкла к моей трубке? К этой? — ошеломленно спросил Киндар, нарушив затянувшееся молчание.

— К ней. Ты мне ее оставишь. Подаришь, я хотела сказать.

— Забирай сейчас!

— Тогда у меня будет две одинаковые, — Моран тихо засмеялась, — нет, нельзя.

— Мы любили друг друга?

— Мы могли бы…

— И расстались?

— Да.

— Почему?

— Не спрашивай.

— А ты можешь остаться со мной? Прямо сегодня?

— Я же не нравлюсь тебе?

— Неправда. Ты красивая, и мне необъяснимо хорошо с тобой рядом. Я приглашу знакомого лекаря, он тебя вылечит.

— Ты говорил, что я не была бы здесь счастлива, но могла бы привыкнуть… Да, так и есть, покой бы меня исцелил. Боги, какой соблазн! Но, подожди: ты сказал, что тебе никто не нужен. Пройдет неделя, месяц — и мое общество начнет тебя тяготить.

— А я чувствую, что — нет. Оставайся!

— Сайдерис открыл дверь, не вняв моим мольбам. Теперь я понимаю, почему: сломать судьбу необычайно трудно, немногим под силу. Да и надо ли?

— Ты говоришь сама с собой?

— Привычка долгого одиночества, Златовласка.

— Почему ты так забавно меня называешь?

— Не я придумала тебе прозвище, а Гервант. Но ты никогда не был против и отзывался на него.

— Гервант?

— Я бы тебе посоветовала не лгать этому нелюдю, рассказывая свою историю — Гервант примет тебя безо всякого вранья, но ты все равно не послушаешься.

Клубилось дымом эльфийское зелье, заигрывая с вечерним светом. На озеро Инья спускалась ночь: спокойная, тихая. Спальня Киндара из лазурной стала фиолетовой, Моран уже едва различала лицо друга, сидящего на широком ложе. Хотелось спать. Хотелось попробовать иную жизнь на вкус: сытую, изящную и неторопливую. Не расставаться с Киндаром, сделать его счастливее. Уничтожить Амаранту, валяющуюся на каменном полу в пустом доме без надежды и веры в лучшее. Все изменить — это просто: решить, где ты сейчас на самом деле, и там остаться!

— Так ты останешься?

Вопрос эльфа прозвучал как тень ее мыслей.

— Мы там, где наше сердце, Киндар. Мое — не здесь.

— Уйдешь обратно в озеро?

— Нет, — Моран улыбнулась, представив себе картину ночного купания, — из твоей спальни уйти приятнее.

— Я ничего не понял, но хватит курить. В таком количестве эльфийское зелье опасно!

— Вот и отлично, тебе я трубку больше не дам. Только один вопрос напоследок: зачем убивать Малену? У демона мести есть тысячи причин, но какая у алхимика с озера Инья?