Сезон Гроз.

– И ведьмак у нас есть для защиты, – вставил шпильку Петру Коббин. – Вооруженный невидимыми мечами! Знаменитый Геральт из Ривии не сдрейфит перед лисицей!

– Не знаю, не знаю, – пробормотал кожевенник, переводя взгляд с Фиша на Геральта и Пудлорака. – Господин Геральт! В Новиграде я не пожалею награды для вас, заплачу за труды с лихвой… Если только вы нас защитите…

– Я согласен вас защищать, конечно. Единственным возможным способом. Капитан, к берегу.

– Не смей! – Фиш побледнел. – Ни шагу к ахтерпику, иначе пожалеешь! Коббин!

Петру Коббин хотел схватить Геральта за воротник, но не смог, потому что в дело вступил до той поры спокойный и молчаливый Аддарио Бах. Краснолюд мощно пнул Коббина в коленный сустав. Коббин рухнул на колени. Аддарио Бах подскочил к нему и с размаху двинул кулаком по почке, потом еще по голове. Гигант упал на палубу.

– Ну и что, что большой? – краснолюд обвел всех взглядом. – Только грохоту больше, когда падает.

Фиш держал руку на рукоятке ножа, но убрал ее, когда Аддарио Бах на него посмотрел. Ван Влит стоял с открытым ртом. Как и капитан Пудлорак с остальным экипажем. Петру Коббин застонал и оторвал голову от досок палубы.

– Лежи, где лежишь, – посоветовал ему краснолюд. – На меня не производит впечатление ни твоя туша, ни татуировка Стурефорса на ней. Мне доводилось огорчать здоровяков покрупнее тебя и завсегдатаев более суровых тюрем. Так что не пытайся встать. Действуй, Геральт.

– Если у вас возникли сомнения, – повернулся он к остальным, – то я и ведьмак только спасаем жизни всем вам. Господин капитан, к берегу. И лодку на воду.

Ведьмак спустился по ступенькам трапа, дернул одну, потом вторую дверцу. И обмер. Аддарио Бах за его спиной выругался. Фиш выругался тоже. Ван Влит застонал.

У лежащей на койке худой девочки были стеклянные глаза. Она была полуголой, от пояса и ниже полностью обнаженной, с непристойно растопыренными ногами. Шея была свернута неестественным образом. И еще более непристойным.

– Господин Парлаги… – выдавил из себя ван Влит. – Что вы… Что вы натворили?

Сидящий над девочкой лысый субъект смотрел на них. Он пошевелил головой так, будто он их не видит, словно пытаясь найти место, откуда доходит до него голос предпринимателя.

– Господин Парлаги!

– Кричала… – пробормотал субъект, тряся двойным подбородком и дыша алкоголем. – Она стала кричать…

– Господин Парлаги…

– Хотел успокоить… Я просто хотел ее успокоить.

– Вы ее убили, – проговорил Фиш. – Вы ее просто убили.

Ван Влит обхватил голову руками.

– И что теперь?

– Теперь, – популярно объяснил ему краснолюд, – нам полный пиздец.

*

– А я говорю: нет никаких оснований для беспокойства! – Фиш ударил кулаком по релингу. – Мы на реке, на плесе. Берега далеко. Если даже, что сомнительно, лисица пойдет по нашему следу, на воде нам ничего не угрожает.

– Господин ведьмак? – испуганно поднял взгляд ван Влит. – Что вы думаете?

– Агуара пойдет по нашему следу, – терпеливо повторил Геральт. – Сомнений в этом нет. Если что и сомнительно, то это познания господина Фиша, которого в связи с этим я попросил бы хранить молчание. Дело обстоит следующим образом, господин ван Влит: если бы мы освободили молодую лисицу и оставили ее на земле, был бы шанс, что агуара нас простит. Но произошло, однако, то, что произошло. И теперь наше единственное спасение – бегство. Это чудо, что агуара не добралась до вас раньше, верно говорят, что дуракам везет. Но дальше искушать судьбу не стоит. Ставьте все паруса, капитан. Сколько их там у вас есть.

– Можно, – тихо заметил Пудлорак, – поставить даже марсель. Ветер способствует…

– Если только… – остановил его ван Влит. – Господин ведьмак? Вы беретесь защищать нас?

– Я буду честен, господин ван Влит. Я бы с удовольствием оставил вас. Вместе с этим Парлаги, при одной мысли о котором меня всего выворачивает наизнанку. Который там, внизу, упился вдрызг над трупом ребенка, которого убил.

– Я был бы тоже к этому склонен, – вставил, глядя вверх, Аддарио Бах. – Потому что, перефразируя слова господина Фиша о нелюдях: чем больше бед случится с идиотами, тем больше пользы для умных.

– Парлаги и вас я бы оставил на милость агуары. Но кодекс мне это запрещает. Ведьмачий кодекс не позволяет мне действовать по собственной воле. Мне нельзя оставлять того, кому угрожает смерть.

– Ведьмачье благородство! – Фыркнул Фиш. – Как будто никто не слыхал о ваших подлостях! Но идею быстро удирать я поддерживаю. Ставь все тряпки, Пудлорак, выходи на фарватер и дуй, что есть силы!

Капитан отдал команды, матросы засуетились вокруг такелажа. Сам Пудлорак направился на нос. Подумав с минуту, Геральт и краснолюд присоединились к нему. Ван Влит, Фиш и Коббин переругивались на ахтердеке.

– Господин Пудлорак?

– Да.

– Откуда взялось название судна? И эта довольно необычная носовая фигура? Может, священники это как-то финансировали?