Сезон Гроз.

– Ты оказался прав, Геральт, – Аддарио Бах откашлялся. – Это, однако, было иллюзией.

Пудлорак долго смотрел на ведьмака. Он молчал. Наконец снял шапку.

Череп, как оказалось, у него был лысым, как яйцо.

– Я перешел на речные суда, – прохрипел он, наконец, – потому что жена просила. На реке, говорила она, безопаснее. Безопаснее, чем на море. Не буду так беспокоиться, говорила она, всегда выплывешь.

Он снова надел шапку, покачал головой, сильнее сжал штурвал.

– Неужели это все? – заныл под кокпитом Кевенард ван Влит. – Неужели мы в безопасности?

Никто не ответил на его вопрос.

*

Вода была густой от водорослей и ряски. Среди берегового древостоя начали существенно преобладать болотные кипарисы, из болот и прибрежного мелководья густо торчали их пневматофоры, дыхательные корни, некоторые высотой почти в сажень. На травянистых островках грелись черепахи. Квакали лягушки.

На этот раз они услышали ее раньше, чем увидели. Громкий, резкий лай, как скандируемая угроза или предупреждение. Она появилась на берегу в лисьем обличье на стволе поваленного засохшего дерева. Залаяла, высоко задирая голову. Геральт уловил в ее голосе странные нотки, понял, что кроме угрозы в нем был еще приказ. Но она приказывала не им.

Вода под деревьями вдруг вспенилась, из нее вынырнул монстр, огромный, весь покрытый зелено-коричневым узором выпуклых чешуек. Заклокотал, захлюпал, следуя команде лисицы поплыл, взбивая воду, прямо на «Пророка».

– Это тоже… – Аддарио Бах проглотил слюну. – Это тоже иллюзия?

– Не совсем, – возразил Геральт. – Это водяной! – крикнул он Пудлораку и морякам. – Она зачаровала и напустила на нас водяного! Багры! Беритесь за багры!

Водяной вынырнул уже рядом с кораблем, они увидели плоскую, поросшую водорослями голову, выпуклые рыбьи глаза, конические зубы в большой пасти. Монстр яростно ударил в борт, раз, другой, «Пророк» весь аж задрожал. Когда прибежали с баграми, он сбежал, нырнул, чтобы через мгновение с плеском всплыть за кормой, рядом с пером руля. Которое он ухватил зубами и дернул так, что аж затрещало.

– Сорвет руль! – орал Пудлорак, пытаясь долбануть тварь багром. – Сорвет руль! Берите фал, поднимите перо! Отгоните падлу от руля!

Водяной грыз и вырывал руль, не обращая внимания на крики и удары баграми. Перо руля треснуло, в зубах твари остался кусок доски. То ли он решил, что этого достаточно, то ли заклинание лисицы утратило свою силу, но он нырнул и исчез.

С берега донесся лай агуары.

– Что еще? – закричал Пудлорак, размахивая руками. – Что она нам еще сделает? Господин ведьмак!

– Боги… – рыдал Кевенард ван Влит. – Простите, что я в вас не верил… Простите, что мы убили девочку! Боги, спасите нас!

Вдруг они почувствовали на лицах резкий порыв ветра. Печально висящий до этого гафель «Пророка» захлопал, гик заскрипел.

– Становится просторнее! – крикнул с носа Фиш. – Там, там! Широкий плес, не иначе, река! Плыви туда, капитан! Туда!

Протока начала расширяться, за зеленой стеной тростника замаячило что-то вроде плеса.

– Удалось! – воскликнул Коббин. – Ха! Мы победили! Вырвались из болот.

– Первая отметка! – крикнул матрос с лотом. – Перваааяя отметка!

– Руль на борт! – зарычал Пудлорак, оттолкнув рулевого и сам выполняя собственную команду. – Мель!

«Пророк Лебеда» повернулся носом в сторону щетинившейся пневматофорами протоки.

– Куда! – заорал Фиш. – Ты что делаешь? На плес плыви! Туда! Туда!

– Нельзя! Там отмель! Застрянем! Доплывем до плеса протокой, здесь глубже!

Они снова услыхали лай агуары. Но не увидели ее.

Аддарио Бах дернул Геральта за рукав.

С трапа ахтерпика появился Петру Коббин, волоча за воротник едва держащегося на ногах Парлаги. Идущий за ним моряк нес девочку, завернутую в плащ. Остальные четыре матроса стеной встали перед ведьмаком. Они держали топоры, остроги, железные крюки.

– Значит так, уважаемый! – прохрипел высокий. – Мы хотим жить. Пора что-то сделать, наконец.

– Оставьте ребенка, – процедил Геральт. – Отпусти купца, Коббин.

– Нет, господин, – покачал головой моряк. – Трупик с купчиком пойдут за борт, – это задержит монстра. Тогда мы успеем убежать.

– Вы только, – прохрипел второй, – не вмешивайтесь. Мы к вам ничего не имеем, но не пытайтесь встать у нас на пути. Потому что тогда вам плохо придется.

Кевенард ван Влит скорчился у борта, зарыдал, отвернувшись. Пудлорак также покорно отвел взгляд, сжал губы, было очевидно, что он не реагирует на бунт своего экипажа.

– Верно, это разумно, – Петру Коббин подтолкнул Парлаги. – Купца и дохлую лисицу за борт, единственное для нас спасение. В сторону, ведьмак! Давайте, ребята! В лодку с ними.

– В какую лодку? – тихо спросил Аддарио Бах. – Может, в ту?

Уже довольно далеко от "Пророка", согнувшись на скамье лодки, греб Йавил Фиш, направляясь к плесу. Греб быстро, лопасти весел разбрызгивали воду, разрывали водоросли.

– Фиш! – заорал Коббин. – Ты ублюдок! Ты курвин сын гребаный!

Фиш обернулся, согнул руку в локте и показал им хер, потом снова взялся за весла.

Но не уплыл далеко.