Сезон охоты на кротов

Он рассеянно огляделся. Влада замерла — она любила этот взгляд бывшего мужа: чуть потерянный и подслеповатый, обращенный к себя. Было в нем что-то цепляющее, от чего подкашивались коленки и кружилась голова. Хотелось дотронуться до жилистой, чуть шершавой руки, разгладить подушечками пальцев морщинку на переносице и заставить посмотреть в глаза. «А может, у тебя просто голова кружится рядом с ним», — отозвалась собственным мыслям и заставила отвернуться.

— Но заинтересованные отвести твой взгляд от чего-то важного, — напомнила Влада, спускаясь с крыльца направляясь к машине. — Не забывай об этом.

* * *

Обухов предложил пойти в кафе за углом — они когда-то обедали там, было уютно. Влада уклончиво качнула головой:

— Я другое задумала, — и сняла с сигнализации свою машину.

Обухов с сомнением посмотрел на часы — от обеденного перерыва осталось меньше сорока минут.

— Ну, хорошо, давай другое, — он посмотрел на бывшую жену с удивлением. Влада прежде никогда не выходила с инициативой и не настаивала, место отдыха, прогулки, как и идеи для кино всегда предлагал он — Влада или соглашалась, или нет. Чаще соглашалась.

«Что она задумала?» — не понимал Обухов. Но пока они ехали, он положил голову на подголовник и прикрыл глаза — так было удобнее думать.

А думать было о чем.

Сосновский говорил о преднамеренном банкротстве и подставе со стороны партнера по бизнесу. Это указывало на Илантьева — партнером значился именно он. Если он уже обобрал Юрьева, то зачем ему его убивать? Вроде бы, мотив отсутствовал. Но тут тоже могли быть варианты — шантаж со стороны Юрьева, какие-то прошлые обиды, незавершенные дела, о которых следствие пока не знает. Здесь Обухов намерен был покопаться подробнее.

Бывшая жена отзывалась о Юрьеве как о трудоголике, который свое дело ставил выше семьи. Она же сообщила, что после предательства партнера по бизнесу, Юрьев сложил собственные средства. Тут Влада правильно заметила — это странно, так как вносить средства Юрьев начал на стадии конкурсного производства, когда фирму уже отправляют «под нож». Почему не вложился раньше, зачем допустил до банкротства, если были ресурсы долги перекрыть? Это всегда дешевле и надежнее.

Тут Обухов чувствовал, что ему катастрофически не хватает информации.

Похищение сына Илантьева и сообщение самого предпринимателя о похищении тоже выглядело подозрительно. Как и то, что вдова Юрьева оказалась богачкой. Вот уж о ком Обухов такое никогда не подумал.

— Ты о чем задумался? — Влада мягко вывела его из раздумий.

— Скажи, ты всегда можешь отличить богатую женщину? Вот которая не внезапно разбогатела, в была обеспечена в самого детства?

Влада задумалась.

— Мне кажется, да. Это все-таки особый стиль жизни и отношения к себе.

Обухов заинтересованно ее разглядывал — в отличие от многих мужчин, он любил, когда за рулем была Влада, она вела плавно, без резких движений и маневров, словно направляя корабль по известному ей фарватеру. И ему нравилось наблюдать ее сосредоточенный профиль.

Влада замолчала.

— Нет, давай поинформативнее, пожалуйста. — Настаивал Обухов. — По каким признакам ты могла бы определить, что женщина богата?

Влада цокнула языком, протянула:

— Допустим, прическа — она может быть не слишком модная, но выполнена в дорогом салоне, руку хорошего мастера я, пожалуй, отличу.

Обухов выставил вперед руку и загнул большой палец:

— Хорошо. Это раз. Еще? — Он ждал.

Влада покосилась на его ладонь, пожала плечами:

— Да много чего, Гавр. Маникюр, ухоженные руки, не знающие работы. Интересы, опять же. Одежда и умение ее носить…

— По-моему ты сейчас назвала все действующие стереотипы. — Обухов достал из кармана сотовый, в соцсети нашел фотографию жены Юрьева и, дождавшись красного сигнала светофора, повернул экран бывшей жене: — Вот эта женщина богата?

Влада, мельком взглянув на фото, уверенно кивнула:

— Да. Причем, деньги не ее, это не она их заработала.

Обухов растерялся, даже развернул к себе экран, чтобы убедиться, что фото не «съехало» и Влада говорит о супруге Юрьева:

— Как ты определила?

Молодая женщина тихо засмеялась, простонала с толикой усталости:

— Гавр… На ней худи от Живанши, определенно новое, потому что цвет не изменен. Оно тысяч двести, наверное, стоит. И при этом на нем парочка жирных пятен, значит, она носит его дома, готовит в нем, для нее это — обычная шмотка, которую можно не беречь.

— Может, ей его подарили и она понятия не имеет, что это брендовая вещь? — Не унимался Обухов.

Влада покачала головой.

— Нет, Гавр. Она знает толк и в хорошем парикмахере, за спиной женщины — брендовый пакет с эмблемой одного из самых крутых салонов Москвы. Просто она неряха… Такое бывает. Сынки-мажоры напиваются, дочки-мажорки наедаются. — Она усмехнулась. — Особенно, если вовремя за голову не возьмутся и не начнут зарабатывать сами. Эта дама работала?

Обухов нахмурился, сверился с ее анкетой, которую готовил к встрече.

— Нет, кажется.