Сезон расплаты (СИ)

Лениво пожимаю плечами.

- Как долго ты намерена.. – Прочищает горло. – Терроризировать нас?

- Как только решу, что достаточно.

- Достаточно для чего?

- Просто представь, что я так развлекаюсь. Скучно мне.

- О’кей. – Смеется. Снова расхаживает по комнате, все разглядывая вокруг, хотя особо то  нечего.

- Что-то еще?

Резко разворачивается на пятках.

- Кэлвин сказал, что на тебя напал какой-то мужик, ты его знаешь?

Они с Кэлвином разговаривали обо мне? Или они все разговаривали обо мне?

- А ты? – Хочу уличить его или все же хочу доказать себе его непричастность?

Николас делает два шага вперед, приближаясь ко мне, я отступаю на шаг, он замирает, понимая очевидное – я не хочу, чтобы он приближался. Дистанция в нашем случае лучшее, что может быть.

- Я не хочу, чтобы ты впутывала меня в то, к чему я не имею отношения. Обо всем, что я делал, ты уже знаешь.

Воспоминания иголками терзают внутреннюю часть меня, ту часть, которая все еще бессильна, я сжимаю руку в кулак. Этот разговор заведет нас обоих в тупик, я не хочу его продолжать, поэтому просто отдаю Николасу распечатку с расписанием их выступлений на всю неделю.

- У вас восемь выступлений, в младших группах вы не поете.

- Я не нападаю на людей, Саманта. Я не убийца.. В отличие от тебя.

- Что ты сказал?

- То, что ты и сама прекрасно знаешь.

Что-то глубоко внутри меня ненавидит его,  но что-то еще большее во мне ненавидит эту ненависть..

- Чего ты добиваешься?

- Джексон был не просто моим другом, он был отличным  парнем. Знаешь, его родители могли бы разорвать тебя на куски, но они не такие мерзавцы, как я. – Посмеивается. Гнев порождает гнев. Я не могу этому поддаться, иначе медленно сгорю изнутри.

- Пошел вон.

- Тебе всего лишь нужно было принять наказание, но ты просто откупилась. От убийства нельзя откупиться.

Я пять лет провела в закрытой психушке, которую почему-то называют реабилитационным центром. Я видела больше, чем многие другие семнадцатилетние девочки, около трех месяцев я просто сходила с ума, заставляя себя думать, что все это один и тот же день. Напичканная  транквилизаторами я внушала себе один и тот же момент, приходящий в голову, пока сама в него не поверила. Мне понадобилось много времени и сил, чтобы заставить себя стать человеком, а не овощем в огороде, который все время «подкармливают». У меня не было друзей, я почти не видела родителей, они думали, что я сумасшедшая. Пару раз в неделю мне давали мой мобильник, чтобы я могла позвонить кому-то.. Я пыталась.. Никто не хотел говорить со мной. У меня был дневник, в который я записывала всякий бред, несколько календарей, в которых я зачеркивала каждый день своего пребывания в дерьме. Я не выбросила тот дневник, не сожгла вместе с вещами, я оставила его как напоминание о худшем в моей жизни. Мне кажется, что чем больше я что-то хочу забыть, тем больше вспоминаю об этом.

- Если бы на его месте была ты, никто бы не расстроился. Понять не могу, как ты живешь с этим.

- Заткнись.

- Но тебе ведь плевать.. Корчишь из себя большого босса, ты же никто без денег своего отца.. Ноль. Пустое место.

- Прочь. Пошел вон. – Сильно толкаю обеими руками в грудь, снова и снова, Николас даже не сопротивляется. – Убирайся! – Выталкиваю его за дверь, Джаред и Кэл выбегают из своих комнат. – Чего уставились? Валите отсюда! – Захлопываю дверь, опускаюсь на пол, тяжело дышу, заставляю себя подняться, но приказы не работают. Нужно немного времени. Пять минут. Может десять. Просто немного времени, чтобы заставить ком в горле уйти, унять жжение в груди, избавиться от чувства беспомощности, встать, накрасить идиотское лицо, уложить волосы и одеться, продолжить «корчить большого босса».. Просто немного времени.

Слышу шаги за дверью, дурацкие разговоры о том, почему тут нет WI-FI, Кэндис называет Джареда придурком и говорит, что здесь даже связь нормально не ловит. Шаги утихают, голоса тоже, хлопает входная дверь, я позволяю себе опустить голову на колени и тихо расплакаться. Только одну минуту. Только одну.

Кто-то толкает дверь моей комнаты, я быстро вытираю лицо и поднимаюсь с пола.

- Мы все обсудили, пошел к черту.

- Это я. – Кэлвин, мать его.

- Тебя это тоже касается.

- Дверь не заперта, так что я вхожу.

- Кэлвин!

Но ему плевать, уставился как баран, одной рукой потирает мочку своего уха, другой тянется к моему лицу, я хлопаю по ней ладонью и отхожу.

- Ты плакала?

- Еще чего.

- Что произошло между тобой и Ником?

- Ничего, что бы тебя касалось. – Подхожу к зеркалу, нужно немедленно избавиться от красноты лица.

- Я знаю, что тебе тяжело..

Бросаю на него быстрый взгляд, фыркаю. Завязываю влажные волосы в хвост и протираю лицо тоником. Мне нужен воздух, эти люди пьют мою энергию.

- Выйди, мне нужно переодеться.

- Хочу, чтобы ты знала, я не твой враг. – Делая несколько шагов назад, он таки выходит за дверь, я делаю скучающее лицо и возвращаюсь к приведению себя в порядок. Внутри все еще душит, словно и не проходило никогда, будто сигнал о том, что пора привыкнуть к этому. Я не собираюсь.