Сезон воронов

Роб выбил дно в бочонке с виски, чтобы отпраздновать со своими людьми успешное завершение вылазки. Отпив глоток из серебряной чарки, которую всегда носил при себе, предводитель Макгрегоров протянул ее Дункану.

– Держи, Макдональд! Я хочу разделить мою чарку с тобой и пью за твое здоровье! Slàinte mhòr![38]

– Slàinte mhòr!

Дункан поднял чарку, выпил ее залпом и прищелкнул языком от удовольствия.

– Капитан «Holy Faith» разбирается в виски, – заметил он, возвращая чарку владельцу. – И улов сегодня получился отличный. И все живы и здоровы.

Роб с улыбкой посмотрел на своих парней, которые успели погрузить на повозки почти весь груз.

– Это так! Я доволен вылазкой, хотя мы могли бы взять и больше – в лодке не хватило места.

Он вынул из-за пояса пару украденных пистолетов и протянул их Дункану.

– Это тебе.

Дункан взял подарок, взвесил на ладони и поднес к глазам, чтобы рассмотреть получше.

– Шотландская работа… Наверное, из Дуна. Спасибо, – сказал он. Подарок был роскошный, и Дункан даже смутился. – Не стоило…

Роб жестом заставил его замолчать.

– Это малая плата за то, что ты спас жизнь моему сыну, Дункан. Джеймс мне рассказал.

– Для меня он сделал бы то же самое.

– Хм… Мало кто так слепо верит в Макгрегоров… Но я полагаю, что ты прав. Правда, только в том случае, если вы не положили глаз на одно и то же стадо!

– Я это запомню.

– Ты едешь в Киллин этой же ночью?

Дункан обернулся, чтобы взглянуть на Марион, которая в одиночестве сидела у костра. После недолгого раздумья он ответил:

– Нет. Думаю, это подождет до рассвета. Она совсем измучилась.

Роб по-отцовски приобнял юношу за плечо и тихонько его пожал.

– Гленко и Гленлайон… – тихо проговорил он, тоже посмотрев на девушку. – Почему бы и нет?

– Это маловероятно. Это было бы чудом.

Роб взглянул на Дункана.

– Ты и вправду так думаешь?

Молодой Макдональд ничего не ответил. Он и сам уже не знал, во что верить, особенно после событий, случившихся в последние несколько часов. Оценив ситуацию со всех сторон, он пришел к выводу, что даже если Марион и согласится разделить с ним ложе, надеяться на совместное будущее все равно глупо. В Гленко его ждет Элспет… Да и их с Марион кланы разделяет настолько яростная вражда, что никогда ноги его не будет в Гленлайоне, а она тоже ни за что не согласится обосноваться в Проклятой долине. Все слишком сложно… Конечно, можно было бы удовольствоваться и одной совместной ночью… Хлопок по плечу вернул Дункана к реальности.

– Думаю, здесь наши пути расходятся, Макдональд. Нам нужно поскорее уносить отсюда ноги с добычей. Скоро увидимся в лагере, приятель! Передай мое почтение матери, когда ее увидишь.

– Обязательно передам, Роб.

Рыжеволосый великан поправил берет, украшенный тремя перышками, – знак отличия предводителя клана – и пошел к своим людям. Дункан стоял неподвижно, словно ноги его вросли во влажную от росы землю, и смотрел, как они уезжают. Когда повозки исчезли из виду, он повернулся к Марион, которая тоже провожала Макгрегоров глазами. Их взгляды встретились.

Да что с ним такое? «Будь осторожен!» – предостерег его отец. Марион – дочка Джона Кэмпбелла из Гленлайона, и ему ни в коем случае нельзя забывать об этом! «Думай об Элспет, о ее ласках и…» Он притопнул каблуком, отвернулся и до боли стиснул зубы. Предстояло провести еще одну ночь с ней рядом! Заставить себя думать о чем-то другом… Но Дункан заранее знал, что это был бы напрасный труд. Единственного воспоминания о белоснежной коже, о тонкой фигурке, возникшей из темных вод пруда, освещенного последними лучами заката, было достаточно, чтобы у него голова пошла кругом. Да и несколько недель воздержания тоже давали себя знать. Жить в таком напряжении становилось все тягостнее. Но нет, он не станет ни к чему принуждать ее силой, он себе в том поклялся!

«Пресвятая Богородица, спаси мою душу грешную!»

– Сегодня ночью у нас перемирие, – объявил он, присаживаясь на траву в нескольких метрах от девушки.

– Перемирие?

Она посмотрела на него с недоверием.

– Можешь спать спокойно и убрать подальше свой sgian dhu. Тебе нечего меня бояться, Марион.

Она посмотрела на него взглядом, значение которого он угадать не смог, и уставилась на пламя костра. На мгновение Дункану показалось, что он прочел в ее глазах какое-то новое чувство.

– Вот как…

– Завтра отвезу тебя к Бредалбэйну, и там наши пути разойдутся.

Говоря это, он испытал чувство, похожее на разочарование. Пришлось лишний раз напомнить себе, что глупо было даже думать о том, что у них что-то может получиться.

– Да, завтра…

Она свернулась в комок на земле, укрывшись позаимствованным пледом, и снова уставилась на него. Танцующие отблески пламени освещали ее лицо. Марион не улыбалась, но и следа враждебности не было во взгляде этих светлых голубых глаз… И снова этот огонек! Но Дункан даже при желании не смог бы сказать, что он означает. Была ли то признательность? Если да, то это уже даже больше, чем он мог бы рассчитывать…

– Дункан!

– Что?

– Я… Спокойной ночи!

– Oidhche mhath, a Mhórag[39].