Сезоны

До свидания, «столица колымского края»! Высота 2500. Подо мной море. Справа Джугджур. Впереди Хабаровск. Далее — Ленинград.

Храм горной науки

Серые от копоти колонны: раз, два, три, четыре… двенадцать! Высокий портик. Распластанные вдоль Невы крылья здания. Здание приземистое, но легкое. Читаю: «…русским зодчим Воронихиным… охраняется государством». На фронтоне два ордена: Ленина и Трудового Красного Знамени. На левом крыле мрамор мемориальных досок.

Трепещу. Подал документы на ГСПС^[1]. Еще на факультете есть три специальности: РМ — разведка месторождений, РГ — гидрогеология и РТ — техника разведки. Проходной балл на ГСПС и РМ — 29 из 30, на РГ — 28, на РТ — 27. Сейчас у меня пока 24.

«Познаются в беде»

Экзамен по физике. Последний. Физик, как коршун, глаз не спускает. Потеть кончил. Кажется, пронесет. Отдыхаю и набираюсь сил. Смотрю по сторонам. У соседней доски лохматый парень. Тоже отдыхает. Скольжу глазами По его задаче. Боже мой, какой он дурак! В квадрат не возвел! Физик как коршун! С безразличным видом поворачиваюсь лицом к доске и пишу: g²… g²… g²… Усиленно кошу глазами в его сторону — нет, не видит. Идиот! Подмигиваю — никакого внимания. Задом, как художник, пячусь от своей доски. Теперь физик не увидит моего лица. Делаю страшные глаза, гримасничаю. Наконец-то! Он заметил мое лицо. Несколько раз перевожу взгляд с его доски на свою. Понял. Увидел. Задумался. Иду к своей доске, стираю тряпкой и пишу какую-то ерунду для маскировки. Он стоит думает. Медленно, как бы нехотя, стирает решение и пишет правильно. Молодец!

И я, и он взяли по четыре балла. Итак, у меня 28.

— А у тебя?

— Двадцать девять.

— Повезло тебе. На РМ проскочишь, а я только на гидрогеологию. Ну да черт с ним! Как тебя зовут?

— Окунев Саша. А тебя?

— Павел Громов. Ты откуда?

— Из Львова. А ты?

— Из Магадана.

— Ого!.. Спасибо тебе.

— Не за что.

— Ты где живешь?

— Пока в «общаге». Скоро выгонят.

— Давай искать комнату на пару.

— Где?

— На Малковом переулке. Там собираются бездомные — «весь Петербург»!

— Пойдем, но чтобы не дороже трехсот на двоих.

— Конечно!

— Ты будешь Окунем. Для меня.

— А ты — Громом.

— Пойдет.

Система

Системы не было. Первую сессию чуть не завалил. Страшным усилием (за четверо суток — 8 часов сна, остальное работа) выцарапался. Стипендию получил.

К концу пятого курса система укрепилась. Если бы был шестой, то она достигла бы совершенства. К сожалению, нужно было кончать. Система — великая вещь!

Практики учебные

1956 год. Саблино. Тосно. Поповка. Красные песчаники, синие кембрийские глины, силурийские известняки. Фауна — коричневые трилобиты. Водопад на Тосно. Родник с запахом сероводорода. Солнце! Солнце! Солнце!

Светить всегда, светить везде

До дней последних донца…

Ст. Солнечное. Ребристые дюны. Сосны, сосны, сосны… Под соснами на песке — шишки. Пасмурно. Серое море и ветер.

В голове Блок:

Я не люблю пустого словаря

Любовных слов и жалких возражении:

«Ты мой», «Твоя», «Люблю», «Навеки твой».

Я рабства не люблю.

Вышегород. Псковская область. «Скобаристан». Зеленые холмы. Озеро Локно. Озеро Петровское. Помешался на озерах. Красная церковь на горке. Не работает. Старик в церкви расписывает алтарь. Белая церковь — камералка. Теодолиты, нивелиры, кипрегели, рейки. День работы — и до пяти утра черный чай у костра. Я и Окунь. Окунь и я. Грезы — стихи, стихи — грезы. Песня: «Бьется в тесной печурке огонь». А где-то рядом, в пятидесяти километрах, Пушкинские горы.

1957 год. Крым!!!

1

Нам Крым казался райским чудом.

В туманах северной столицы

Мечтали мы налиться югом

И солнцем Крыма насладиться.

И все вздыхали: «Ох и ах!» —

О море, солнце и садах.

2

«Москва — Симферополь»

Степью по рельсам стучит.

Настроение —

Нельзя сказать, чтоб отличное.

Уж ночь давно.

Но никто не спит:

После столицы

Деньги считаем наличные.

3

Вот и Симферополь!

Пыль и духотища.

Солнца — море! —

Моря не видать.

Вас, курортников-пижонов, тыщи.

Нас же только девяносто пять.

Да за нами три души отставших катят. Кстати,

Собираетесь вы к морю ехать? —

Путь счастливый

(Не разбить в дороге лбы)!

Мы ж без грусти,

С сатанинским смехом

Уезжаем с Робертом в Саблы…

4

Брезента палатка.

Двенадцать душ в ней.

Кровать, одеяло —

Отрада ночей.

Место голое,

Как пуп земли.

Горок головы

Синеют вдали.

Рядом ребра

Белых куэст…

И печка есть

Сготовить поесть.

Постелишь одеяло —

В колючках лежи.

И нет комаров.

Ну чем не жизнь?

5

Здесь жили мы, и жили здорово.

На грушах, воздухе и щах

Не только мы, но наши бороды

Росли почти как на дрожжах.

6

Двести метров от печки до колодца —

Двести метров от колодца

До печки.

В сутки сто ведер —

Не шутки.

Сто ведер. Сто ведер!

Пот, пот, пот

По морде.

7

Но хватит!

Время описать вам

Всю тяжесть полевых работ.

Как по сестрицам и по братьям

Тек трудовой ручьями пот.

8

Таврика! Таврика! Таврика!

9

— Где ты, миленький Пашенька, был?

— В маршрут я, конечно, ходил.

— Где ты ноги свои замочил?

— По Альме по колено бродил.

— Где рубашку свою изодрал?

— По кустам от змеи я бежал.

— Где мозоли такие набил?

— По камням молотком колотил.

— Сколько точек ты смог описать?

— Ну вас к черту! Дайте поспать!

10