Сфера

Норман вздохнул. Его беда таилась в собственных предпосылках. Он предполагал, что пришелец обладает тем же логическим мышлением, что и он сам. Но, возможно, это было совсем не так. Возможно, Джерри оперировал гораздо большими метаболическими скоростями, и следовательно, имел иное представление о времени. Дети играют, пока игрушка им не наскучит, тогда они заменяют ее другой. Часы, казавшиеся столь болезненно долгими Норману, возможно, были одним мигом в сознании Джерри. Возможно, он играл со спрутом всего несколько своих секунд, прежде, чем заменить его другой игрушкой.

Кроме того, дети плохо понимают, что вещи ломаются. Если Джерри не имел понятия о смерти, тогда он, должно быть, не имел намерения убить Теда, полагая, что смерть — временное явление, «забавная» манифестация Теда. Он, возможно, не осознавал, что действительно уничтожает свои игрушки.

И когда он хорошенько подумал, он понял, что Джерри и правда умеет делать различные манифестации. Принимая во внимание, что и медузы, и креветки, и морские веерники, и вот теперь морские змеи — это все его манифестации. Но так ли это? Или это просто нормальные явления среды? И кто может это уточнить?

А человек ВМС, подумал он внезапно. Не будем забывать о нем. Откуда он появился? Был ли он манифестацией Джерри? Мог ли Джерри производить игрушечных человечков по своей воле? А если мог, тогда ему и задумываться не приходилось над их гибелью.

И вот теперь, кажется, все ясно, подумал Норман. Джерри наплевать на нашу гибель, даже если он перебьет нас всех. Он просто хочет играть, но он не соизмеряет собственные силы.

Но все же оставалось и еще что-то. Он изучал листки распечатки, инстинктивно чувствуя какую-то единую внутреннюю организацию происходящего. Что-то, что он еще не уловил, связь, которую он еще не нащупал.

И пока он раздумывал над этим, он все время возвращался к одному вопросу: почему спрут? Почему спрут? Ну, разумеется, думал он, они же говорили о спруте за обедом, а Джерри, должно быть, подслушал. И наверняка решил, что лучше всего спровоцировать их на игру, представив гигантского спрута. И он оказался совершенно прав.

Норман перелистал бумаги и наткнулся на первое послание.

ПРИВЕТ. КАК ДЕЛА? У МЕНЯ ВСЕ В ПОРЯДКЕ. КАК ТЕБЯ ЗОВУТ? МЕНЯ ЗОВУТ ДЖЕРРИ.

Вот с этого и стоило начать. Как искусно Гарри расшифровал послание, подумал. Норман. Не прочти Гарри тогда его, им вообще никогда не пришлось бы разговаривать с Джерри.

Норман уселся за клавиатуру, посмотрел на клавиши. Что там говорил Гарри? Клавиатура представляла собой спираль: буква П была первой, буква И была второй и так далее. Очень ловко он все это вычислил. Норман и за миллион лет не додумался бы до этого. Он попытался найти буквы первого предложения.

Ну-ка, посмотрим… 00 означает начало сообщения, говорил Гарри. А потом шли буквы по порядку — 03, затем 25, 26, каждая означала букву, и так, одна за другой…

ПРИВЕТ.

Да, все получается. Он продолжал переводить. Следующая группа значила КАК…

КАК ДЕЛА?

Пока все отлично. Норман испытывал такое удовольствие, как будто он сам расшифровывал заново это послание. Теперь дальше…

У МЕНЯ ВСЕ В ПОРЯДКЕ.

Он все быстрее записывал буквы.

КАК ТЕБЯ ЗОВУТ?

Ну, теперь 1604 — МЕНЯ… МЕНЯ ЗОВУТ… Но тут Норман обнаружил ошибку в одной букве. Да может ли это быть? Но продолжая расшифровку, Норман нашел и другую ошибку, лишнюю букву. Затем записал фразу полностью и уставился на нее со все возрастающим изумлением:

МЕНЯ ЗОВУТ ГАРРИ.

— Господи Боже, — вымолвил он в шоке.

Он просмотрел все снова, но ошибки не было. По крайней мере, с его стороны. Послание было совершенно ясным.

ПРИВЕТ. КАК ДЕЛА? У МЕНЯ ВСЕ В ПОРЯДКЕ. КАК ТЕБЯ ЗОВУТ? МЕНЯ ЗОВУТ ГАРРИ.

Сила

Тень

Бет сидела на койке в лаборатории, уставившись в расшифровку, поданную ей Норманом.

— О Господи, — произнесла она, откидывая со лба короткие пряди густых смоляных волос. — Но как это может быть?

— Это произошло одновременно, — сказал Норман. — Только подумай. Когда начали поступать послания? После того, как Гарри вернулся из сферы. А когда впервые появился спрут и другие животные? После того, как Гарри вернулся.

— Да, но…

— Сначала это были крохотные спрутики, но когда мы решили, что их можно есть, тут же появились и креветки. Как раз в обеденное время. Почему? Потому что Гарри не любит спрутов.

Бет молча слушала.

— А кто в детстве был напуган гигантским спрутом из «Двадцати тысяч лье под водой»?

— Гарри, — ответила Бет. — Я помню, он сам рассказывал об этом.

Норман продолжал как в лихорадке:

— А когда Джерри появлялся на экране? Когда и Гарри находился тут же. И ни в какое другое время. А когда Джерри отвечает, когда мы с ним разговариваем? Когда Гарри находится в комнате и слышит, что мы говорим. А почему Джерри не может читать наши мысли? Потому что это Гарри не может читать наши мысли. А вспомни, как Барнс настойчиво допытывался узнать имя, а Гарри не желал спрашивать? Почему? Потому что он боялся, что на экране появится «Гарри», а не «Джерри».

— А моряк-визитер…