Сгусток Отроков

— Вы хотите знать, что вас ждёт? Подробнее, какие варны что из себя представляют, и что это значит впоследствии?

Майя наклоняется вперёд, её глаза блестят любопытством.

— Да, мне, например, не совсем понятно, куда мы должны примкнуть. Что это за варны, и как мы будем делиться?

Амрит устало вздыхает, делает вид, что это огромная для неё ноша, и затем хмыкает, приняв внутреннее решение.

— Варны — это не просто распределение, это то, кем вы являетесь на самом деле. Здесь люди делятся на четыре варны. Это как касты, но с особым смыслом. Ну, почти как в Индии в прошлом, только извращеннее. Самую малость. Более гибко. Четыре варны, и каждая — не просто работа или статус. Это ваш путь. Испытания покажут, кто куда идёт. Но вы тоже выбираете. Ну… Как бы выбираете. Это важно.

— Тоже не можешь сказать четче?

— Могу. Но тут не очень хочу. Муторно объяснять. Надеюсь, до этого не дойдет, но в случае провала испытаний, для определенной Варны и, так сказать, сословия допуска во внутренний город, у вас будет выбор. Изнурительный выбор. Эти испытания не просто физические. Они проверяют ваш характер, вашу силу воли и преданность. Добродушие… Они личные и… скажем так, острые.

Майя снова задаёт вопрос, не выдержав паузы.

— А ты? Ты выбрала свою варну сама?

Амрит фыркает, вытягивает ногу и смотрит на кончик большого пальца, загибая и разгибая его, словно там что-то интересное.

— Меня назначили после всех «Ис-пЫ-тА-ний». До сих пор не пойму, что им дало повод такой меня в фасилитаторы записать. Брахманы — я понимаю, конечно, я человек души, но… Фасилитатор. Смешно, каждый раз. Мы направляем, помогаем, наблюдаем, бла, бла, бла, бла… Но, как вы, наверное, заметили, не все фасилитаторы одинаковы. Некоторые скучные, как три дня дождя, а некоторые — весельчаки, вроде меня!

Ухмыляется, стреляя глазами.

— Да, ты совсем не такая, как остальные, тут сложно не заметить.

Рой сказал это с оттенком насмешки, но и с ноткой уважения.

Амрит поднимает взгляд, её глаза сверкают, а губы искривляются в хитрой ухмылке.

— Спасибо за комплимент, котик. Но не обольщайся, я не твоя подружка. Моя задача — помочь вам выжить и разобраться в этом бардаке, но не ждите, что я буду вам нянькой.

Резко бросила взгляд на меня, и её глаза словно пробираются вглубь моей души.

— Понял, Нэл?

— Понял.

По спине пробегает холодок. В этом взгляде есть что-то гипнотическое. Развязная Амрит действительно видит меня насквозь.

В воздухе повисает напряжение. Я смотрю на Кристину, она сидит неподалёку, её глаза немного расширены, и я понимаю: она боится. Мы все боимся. Но этот страх — он не парализующий. Это страх, который заставляет нас идти дальше, даже если мы не знаем, что нас ждёт.

— Не думайте слишком много.

Фигура Амрит кажется почти призрачной в свете костра, её глаза блестят, а на губах появляется лёгкая, почти незаметная улыбка.

— Думайте только о том, что вы хотите, чего желаете, что в вашем сердце и душе. Варна — это ваш путь, ваш выбор. Но, возможно, ваш выбор уже сделан за вас. С этой мыслью легче идти вперёд.

Глаза невольно отводятся в сторону. Внутри всё сжимается, как при выжимке губки на кухне. Почему до сих пор я считал, что все это легкая прогулка-поход? Вот тебе и «небольшая игра» — это всерьёз, и никто не даст задний ход. Здесь каждый поставлен на кон, и выхода нет.

— Всё, хватит болтать.

Амрит резко хлопает себя по щекам и встаёт, скользя взглядом по каждому из нас.

— Сладенькие мои, на сегодня достаточно. Завтра важный день, и вам нужно быть во всей красе. Так что расслабьтесь, кто как умеет, и давайте спаточки.

Проходит глазами по нашим лицам, как будто даёт последний шанс на вопрос, но все молчат. Кто-то просто кивнул, кто-то уже зевнул. Атмосфера чуть разрядилась, но холодок от её слов всё ещё остался.

В глазах Майи силуэт Амрит сверкнул в отсветах огня.

— А ты? Тоже сейчас ко сну?

Амрит ухмыляется, глаза прищурены.

— Спать? Нет, котёнок, кто-то же должен за вами присматривать. Вдруг решите дров наломать? Ну или…

Амрит подмигивает и уже собирается выйти, но я решаю, что лучше не молчать.

— Амрит, как у вас тут устроено с нападениями друг на друга?

Она, не поворачиваясь, отвечает напевно:

— А что, Нэльчик, кого-то решил наказать? Или кто-то тебя обидел, мой сладенький? Ты только скажи, и мы разберёмся.

— Ага. Обидел. И я уже его избил. Это случилось как раз перед тем, как встретились с тобой. Что теперь делать?

Слова вызывают напряжённое молчание в шатре. Кристина смотрит на меня так, будто не знает, как реагировать. Хиро со своего лежака хмыкает, не отрываясь от подушки. Видимо, всё же не спит.

— Сильно?

— Вполне возможно, что до полусмерти. Может, и хуже. Никто не проверял.

Амрит замирает, потом медленно оборачивается. Её улыбка пропадает, на смену игривому тону приходит что-то более серьёзное.

— Подробности, Нэль, нужны подробности. Что же вы сразу не рассказали? Кто, где, как, почему? Заслужили, как ты думаешь? Кто первый начал? Мне нужно понимать, с чем имею дело.