Сгусток Отроков

А что я здесь делаю? Нет, не на Земле. Улететь-то я не могу… Здесь, сейчас, в Затерянном Мире, убравшись подальше от укрепленных стен Бахчисарая? А все просто. Спокойная жизнь — для слабаков. Здесь есть вызов, и я его принимаю. Всё это — часть игры, и я её выиграю. Фасилитаторы, шатры, Варны — даже если испытания будут, как ад, это всего лишь этап. Пусть думают, что знают больше. Мне всё равно.

И возможно. Только возможно. Рано или поздно смогу найти и космодром, и шаттл, и улететь с Кристиной к цивилизациям далекого космоса… Если они еще живы. Если еще это возможно на автоматике, без влияния людей. Если, если, если…

Я здесь. В Затерянном Мире. Подальше от прошлого. Ближе к будущему, с вызовом в сердце и теле.

Вдох… Выдох…

Приятное все-таки ощущение. Такой запыленности местности нет, как в заброшенном городе. Такой «химозной» чистоты, как в Крепости — тоже. Естественно и спокойно. Вспоминаются походы с ребятами к краям Пустоши…

Вот еще одна странность. Мы сплавлялись по реке, вдоль контура Пустоши… Должны были пересекать все эти «оргии» и «ужасы», что в Симуляции так в красках и деталях нам рисовали. И что даже со слов отца звучала мерзко, отвратно и тошно.

Никаких куч из людей. Никакого отравленного воздуха даже и близко. Вообще никого при сплаве не повстречали. Даже рейдеров.

Видать, повезло… А может, границы реки охраняют… Такие же черные «монахи» с посохами? Или боты?

Черт его знает.

Фатих. Найти бы его, да пообщаться с народом. Вот цель.

Ибо сам Фатих — уже может дрыхнуть в шатре, как и Кайл, отказавшийся от ночных посиделок. Да и я их понимаю. Сам бы уже спать завалился, но все же дождусь любимой жены.

Жена… Как звучит по-новому, даже в голове.

Огоньки костров видны то тут, то там. Люди пытаются найти своё место, как и я, и все мы. Кто-то с товарищами, кто-то один.

Чуть дальше от наших — группа молодых парней, все в тёмной одежде, лица нахмурены. Один рисует палкой на земле, двое внимательно наблюдают, один курит, выдыхая дым в небо. Их разговоры обрывисты, примитивны, больше напоминают гул, чем связные фразы.

Один из них хмыкает, смотрит на меня.

— Хм… Н-да… — Ты… сюда… зачем?

— Ищу смысл.

Насмешкой отвечать, конечно, невежливо, но знаю, что вряд ли они поймут. Курящий поднимает брови, затем машет рукой, словно прогоняя что-то ненужное.

— Смысл…

Забормотал себе под нос, а остальные переглянулись и угрюмо замолчали.

А эти четверо сидят под боком шатра тёмно-синего цвета, ткань потертая, местами с заплатами. По виду — бывшие охотники или просто выживальщики. Может даже и рейдеры. Четыре человека.

У другого костра — двое мужчин и женщина. Мужчины крепкие, с коротко стриженными волосами, на лицах шрамы. Один из них, с глазами цвета льда и насупленными бровями, молчит, но его присутствие ощущается как стена — глухая, неподвижная, угрожающая. Второй, с более мягкими чертами лица, пытается поддержать разговор, но его фразы размыты.

— Испыт… на стойкость… быть должен…

Бормотание и кивание к огню. Да, дружище, мутаген тебя стороной не обошел. За какие достоинства здесь? Женщина слушает, её взгляд пустой, но иногда задерживается на его руках, будто что-то вспоминает. Она часто кивает, как заведённая кукла.

— Всё… как в прошлом… не просто…

Второй парень шепчет еле слышным голосом, далёким, как эхо.

Мужчина с холодными глазами только вздыхает, а потом переводит взгляд на меня.

— А ты чего здесь ищешь? Или просто бродишь, как все остальные?

Тон резок. Угроза?

— Прохожу испытание.

Я как отрезал, удерживая его взгляд. Не слишком дерзко? Не…

Глаза в глаза. Смотрим, смотрим… Сложно. От него давление прям исходит неприятное.

Отвернулся, будто я уже потерял для него интерес.

Мда…

Еще одна группа сидит под шатром чёрного цвета. Трое человек, каждый из них выглядит так, будто знает, что такое выживание, но изрядно побит жизнью. Три человека.

Продолжаем перекличку, будущие соперники-недруги… Или друзья и соратники? Пока не определиться так сходу.

Чуть дальше по протоптанной тропинке; сидят трое — двое мужчин и одна девушка, по их виду понятно, что они не простые бойцы. Один из них, светловолосый, подтянутый и в рубашке без рукавов, что-то записывает в потрёпанный блокнот.

— Нужно больше данных… всё не сходится! Мутация… вариации поведения…

Вот это уже интереснее… Присяду рядом на корточки.

— Ты кто? Учёный? Про мутации в курсе?

— Пытаюсь понять! Мутации — неизвестный фактор, излечить возможно…

— Ты же про мутаген, отупение и дурность, да? Что тебе известно?

Раздражённый вид, будто мой вопрос его отвлёк. Кивнул и опять в свои записи носом уткнулся. Его голос ровный, обдуманный, слова не теряются. Но аутентичный.

А его товарищ, более массивный, с тяжёлым взглядом, ухмыляется, словно в этой ситуации нет ничего более глупого.

— Наука? Здесь? Ха! Чушь. Тут главное — выжить, остальное ерунда!

Коротко бросив эти фразы, массивный с пренебрежением отхлебнул из металлической чарки. Явно из тех, кто живёт по принципу: «сила — вот что имеет значение».

Девушка в тёмной футболке, с татуировкой сердца на плече смотрит на меня, её взгляд тяжёлый и испытующий.

Говорить будем?