Шаг к убийству

Он закурил последнюю сигарету и направился вниз по аллее, тянувшейся позади квартала магазинов, пока не вышел на улицу, круто поднимавшуюся по откосу за деловым центром города. Деревья с мокрой листвой образовывали темный свод над головой. Дорога была мокрая от дождя и скользкая от опавших листьев. Он пошел осторожно по самому ее краю. То там, то тут виднелся свет в окне — это жены ждали возвращения мужей. Но по большей части улица была темной и освещалась только на редких перекрестках.

Феррон пощупал правый глаз. Он распух и полузакрылся. Клочок кожи под глазом содрали, и ему снова сломали нос. В затылке ощущалась тупая боль. Губы распухли и к ним было больно прикасаться. Но чувствовал он себя уверенно. Впервые за последние сорок восемь часов он знал, что делать. Впервые с Той минуты, как увидел Марву на железнодорожной платформе. Он знал, кто убил или организовал убийство Билла Ярнелла. Он знал, кто разжигал ненависть против него и Марвы. Оставалось лишь доказать это.

Большую часть зданий на ухоженной извилистой улице составляли солидные двухэтажные дома, выходившие фасадом на противоположную дороге сторону. Дойдя до последнего перекрестка, Феррон остановился и оглянулся назад.

Деловая часть города была закрыта темной массой деревьев, поверх их верхушек виднелась площадка аттракционов, а за нею — река. Местная электростанция вновь давала свет на площадку. Отсюда казалось, что Балл и Док со своей командой включили все освещение, чтобы, оценить масштабы повреждений, причиненных как бурей, так и озверевшей толпой.

Феррон машинально поискал в карманах сигареты, забыв, что у него их больше нет, и ступил под кроны деревьев, с которых продолжало капать. Дом, который он искал, был самым большим во всем квартале. Перед домом раскинулась просторная лужайка. Фасад украшали восемь белых колонн, а на куполообразной крыше высился шпиль. Старый Оппенхайм явно считал себя отцом города Бэй-Байу.

Горел свет над дверью, первый этаж дома тоже был освещен, на втором светились только три окна. Феррон обошел особняк кругом, не делая особых попыток прятаться. Позади дома стоял отдельный гараж на две машины, но сейчас в нем находилась только одна — желтый «Линкольн Капри»

Феррон внимательно посмотрел на освещенные окна, затем подо-. шел к белым колоннам и нажал кнопку звонка. Пожилой слуга-негр открыл дверь.

— Да, сэр?

— Я хотел бы видеть мистера Оппенхайма.

— Сожалею, но мистер Оппенхайм уехал в город. Там, кажется, произошли беспорядки.

Феррон отодвинул его. в сторону и прошел в отделанный деревом холл.

— Да, я знаю. Я там был. Но я хочу видеть мистера Джила Оппенхайма^

Слуга посмотрел на заплывший глаз и сломанный нос Феррона и покачал головой.

— Простите, сэр, — повторил он. — Может, вы лучше зашли бы утром. Мистера Джильберта нет дома.

— Когда он уехал?

— Несколько часов тому назад.

Феррон вернулся к двери и вновь нажал на кнопку звонка:

— Тогда попытаемся разбудить его.

Из холла наверх вела лестница, похожая на ту, что была в доме Миллера. На верхней площадке появился, завязывая пояс шелкового халата, Джил Оппенхайм.

— Кто это, Раш? — спросил он.

— Привет, Оппенхайм! — произнес Феррон.

Джил Оппенхайм повернулся, как бы собираясь уйти, но потом передумал и спустился на несколько ступенек.

— Что вы хотите, Феррон?

— Поговорить с вами. Мы будем беседовать здесь в присутствии третьего лица или поговорим с глазу на глаз?

Оппенхайм вынул из кармана коробку турецких сигарет и закурил. ' — Хорошо. Поговорим в кабинете… — Он спустился вниз'и, открыв двери, пригласил Феррона пройти вперед.

— После вас, — сказал Феррон, мой затылок еще не оправился от удара.

Оппенхайм прошел в комнату и сел в кожаное кресло боком, перекинув ногу через ручку кресла.

Феррон закрыл за собой дверь и стоял прислонившись к ней.

Молчание становилось напряженным.

— Ну, что вы уставились на меня? — сказал, наконец, Джил. — Я был там. И сейчас считаю: надо вас линчевать за убийство полковника Миллера. Полковник был неплохой человек. Сколько вы хотите за то, чтобы держать язык за зубами?

— Вам не хочется, чтобы отец узнал об этом?

— Разумеется, нет.

— Марва не видела вас?

— Нет.

— Сколько вы готовы заплатить за мое молчание?

— Значительную сумму. Но вы должны дать мне время.

— Сожалею, уже поздно.

— Что вы хотите сказать?

— Марва опознала Бемиса, Келси, Сэма, Морри еще нескольких из толпы. Я только что проходил по городу, люди Тэйера свозят арестованных. Один из них обязательно расколется. Вероятнее всего, это будет либо Морри, либо Келси.

— Они не осмелятся назвать мое имя.

— Может быть, — Феррон потерял интерес к этой теме. — Ведь им придется еще жить в Бэй-Байу. Но я пришел не из-за этого. Джил, что вы сделали с фотографией Марвы, присланной вам из Нью-Йорка? Каким образом снимок попал в газету «Пикайун?»

— Я разорвал ее.

— Вы разорвали ее?

— Ну, хорошо, ее разорвала Ханна. Она сказала: коль скоро мы помолвлены, то я не должен хранить фотографию Марвы.

— Резонно. Ваш отец одобряет вашу помолвку с Ханной?

— Очень. Отец знает: Ханна прекрасная девушка.