Шаг первый. Новый мир

— Давайте скорее проверять! — Флитвик, лучась энтузиазмом, тут же аккуратно взял получившийся накопитель и на вытянутых руках, словно ценнейшую реликвию, понёс к другому столу. Мы последовали за ним.

Забравшись на очередную табуреточку, профессор аккуратно поставил накопитель в центр ритуальной схемы, выгравированной на столе, посмотрел на меня, на Гермиону, и глубоко вздохнул.

— Ну… Мерлин нам в помощь.

Флитвик коснулся палочкой пары рун в контуре, и тот засветился синим. Профессор не убирал палочку, ведь нужен поток магии для тестирования.

— Так… — тихо приговаривал профессор, прикрыв глаза. — Поглощение магии… Идёт.

Я тоже это чётко ощущал. Есть небольшие утечки в контуре, но за счёт них можно понять, поглощает ли магию накопитель, и как много из того, что на него подаётся. По ощущением — всю.

— Поглощение… В полной мере, — озвучил мои мысли профессор. — Скорость…

Флитвик явно задумался, высчитывая что–то в уме.

— Выше среднего. Да… Немногим выше среднего… Наполним до предела…

Флитвик стоял неподвижно перед работающей схемой ритуала около тридцати минут. Его выдержка достойна подражания — не каждый способен так долго стоять не шелохнувшись, ещё и будучи ментально сконцентрированным на довольно сложной и абстрактной задаче.

Но ничто не длится вечно — не простоял столько и Флитвик. Глубоко вздохнув и выдохнув, профессор убрал палочку со схемы ритуала, и та потухла. Вот только накопитель из трёх прозрачных блинчиков кварца продолжал слабо светиться и даже переливаться, словно блики на воде.

— Неплохо, очень неплохо, — немного уставшим голосом продекларировал профессор и покивал сам себе. — Да чего уж тут?! Просто великолепно! Работает всё просто отлично! Магии запасено на десяток очень приличных Патронусов в модификации Пульса…

Флитвик радостно кружился вокруг стола, и совершенно был не похож на великовозрастного мудрого профессора Чар и Заклинаний. Но, он быстро взял себя в руки и встал рядом с нами, глядя на накопитель.

— Оставим на недельку и проверим, будет ли он разряжаться, и насколько сильно.

— Вы не сомневаетесь, что будет?

— Безусловно, мисс Грейнджер, безусловно. Магическое функционирование объекта так или иначе завязано на наличие магии в нём или вокруг. Расчёты по затратам у нас есть и по ним отчётливо видно, что затраты превосходят средний магический фон по Англии. Однако в Хогвартсе фон выше. Но мы поместим его в среду без магии и сможем пронаблюдать за утечками, если они будут, и за периодом полной разрядки. Но, как бы то ни было, дорогие мои, это однозначно успех!

Следующие полчаса мы обсуждали и без того уже не раз оговоренные нюансы по правам на разработку и прочее. Флитвику не нужно было вообще ничего с этого, ну, кроме десяти процентов с прибыли от реализации продукта, если таковая вообще когда–нибудь будет. Профессор хоть и идеалист, видящей прекрасное если не во всём, то во многом, но ещё он прекрасно знает, что волшебники, да и люди в целом, существа довольно агрессивные, а такая разработка, как накопитель магии, может послужить вообще не во благо. Но так ведь вообще со всеми разработками — сначала воякам, потом обывателям.

— Разве у вас, мистер Найт, не было мысли полностью закрыть доступ к разработке, дабы усилить влияние вас, и вашей семьи, наряду с мощью? — спросил он, когда мы пили чай и обсуждали разные нюансы у профессора в кабинете.

— Нет, — качнул я головой. — Вы сами понимаете, что от рода — только я да портрет тётушки. Да и не собираюсь я «влиять» на мир. Предпочитаю личное могущество для того, чтобы воплощать в реальность фразу: «Кто с мечом к нам придёт — того проще застрелить». Я собираюсь путешествовать, исследовать мир, от недовольных отбиваться мастерскими степенями и прочими достижениями. Да и сами посмотрите — в чём смысл хранить всё при себе?

Профессор на пару с Гермионой посмотрели на меня с любопытством.

— В средние века различные разработки и нововведения сыпались как из рога изобилия. Концепцию интеллектуальной собственности и патента волшебники разработали много раньше обычных людей. Пять или десять лет эксклюзивных прав на использование или производство, а дальше новинка уходила на рынок или массовое производство под небольшой процент отчислений. А после Статута? Все всё гребут под себя. Разработки остаются в семьях под строгой секретностью, становятся родовой ценностью. В итоге кочуют от побеждённого к победителю, оставаясь не менее секретными. И в чём смысл? У нас ярко выраженная стагнация. Только недавно началось движение в направлении научного подхода к магии и началу коллективной исследовательской деятельности для вывода изысканий на публику и для использования.

— Понимаю… — кивнул Флитвик.