Шаг в бездну

Грейс поднялся и не спеша приблизился к пленному, потом несколько секунд изучающее смотрел ему прямо в глаза и читал в них уже многое. Неожиданный короткий и резкий удар в живот заставил русского согнуться пополам. Джон бить умел, не зря его молодость прошла на ринге.

Абдул помог русскому подняться, Грейс ещё раз посмотрел в глаза пленника. Он читал там всё, что хотел. «Да, этот объект уже его, в глазах покорность и мольба. Это он ещё говорить не может, но как только будет в состоянии это сделать, первая его просьба будет – даровать ему жизнь! Этот русский очень хочет жить! Он не первый такой! Что ж, с этим будет легко работать!»

Джон Грейс считал себя хорошим психологом. Его подшефные работали во многих странах мира, и некоторыми своими агентами он мог гордиться. Грейс усмехнулся и взмахом руки дал команду Абдулу вывести пленного.

Стеклов истолковал этот взмах по-своему и, коверкая слова, залепетал по-английски:

– Не надо меня стрелять, не надо, я всё сделаю, слышите, всё!

Грейс посмотрел на пленника и на фарси дал команду Абдулу:

– Посади его отдельно от остальных и накорми!

После того, как пленника вывели, Грейс вернулся на своё место и опустился на ковёр рядом с Махди.

– Если бы все русские были, как этот, ваша война закончилась бы давно!

– Если б они все были такие, этой войны вообще не было бы! – в ответ бросил Махди. Он не первый год воевал вместе с Грейсом и уважал его, как солдата, и сейчас понимал, что Грейс прав. «Интересно, а работает ли мой Абдул на Грейса? И сколько моих людей получают доллары из твоих рук, Джон?» Но в глазах Махди было приветствие и радушие, – угощайтесь полковник, о делах наших мы поговорим завтра!

А назавтра Грейс продолжил свои эксперименты. Тщеславие играло, вчера без усилий он сломал русского солдата, он даст ему ещё несколько дней томительного ожидания, потом постреляет поверх головы и сломает его окончательно! Человек будет цепляться за жизнь и будет готов работать на него!

Но как только перед ним предстал очередной пленник, Грейс понял, с этим упрямцем придётся возиться долго. Он даже сразу обозначил, что легче будет этого русского солдата просто расстрелять или переправить в Кандагар для обмена. Сразу видно, у этого фанатика красные лозунги в голове!

Джон Грейс стоял перед пленным и изучал его. Пронзительный взгляд сверлил русского, но тот глаза не опускал. Полковник не выдержал и ударил, ударил жёстко и быстро. Орлов незаметно пошёл навстречу удару и погасил его, но шёл уже и левый боковой в голову. И здесь Алексей сделал классический нырок, его плечо дёрнулось, но связанные за спиной руки остановили это движение.

Грейс интуитивно сделал шаг назад «А ведь он боксёр! И не будь у него связаны руки, он ударил бы!» Один из конвоиров за спиной Алексея лязгнул затвором автомата. Американец, упреждая, вскинул руку вверх:

– Не стрелять! Абдул, попробуй с ним поговорить, надеюсь, ты русский язык ещё не забыл? Будет молчать, заставь его говорить!

Алексей понял, что разговор идёт о нём. Нагло глядя в глаза Грейсу, он сплюнул кровавый сгусток под ноги полковнику и проговорил:

– Думаю, что и ты понимаешь по-русски, прикажи своим шакалам развязать мне руки, и посмотрим, на что ты способен, связанного бить ума не надо!

Грей понял сказанное, нервный тик задёргал его левый глаз, кулаки сжались. Самолюбие полковника было задето. Грейс мельком заметил, как присутствующие в комнате Махди и его заместитель Равзи переглянулись и иронично улыбнулись.

Нет, сегодня он не будет играть в благородство, не место, да и кто его знает, на что способен человек в отчаянии и желающий умереть! А этот парень ещё и боксёр и, верно, не плохой мастер! Пусть с ним поработает Абдул и приведёт его в нерабочее состояние!

Грейс взмахом руки велел людям Махди увести пленного.

Абдул был мастер развязывать языки, его подручные старались, но русский упрямо молчал и даже пытался сопротивляться. После нескольких ударов прикладом, его тело рухнуло на землю. Так без сознания, со связанными руками Алексея и сбросили в яму.

После очередного допроса Виктор Голиков на ногах стоять не мог, одна из них была сломана, нога распухла и при малейшем движении доставляла сильную боль. Виктор уже не питал надежды на спасение, сколько он ещё выдержит, неделю-две? Гангрена или расстреляют – финал один! А вот товарищу помочь надо!

Он подполз к Орлову, развязал ему руки и перевернул его на спину, Алексей в сознание не приходил. Виктор прислонился спиной к песчаной прохладной стене ямы и пытался уснуть. Всё тело ныло от боли, и эта боль не давала ему уснуть, он, так и не сомкнув глаз, просидел всю ночь.

«Что думает человек перед смертью? Говорят, перед глазами проносится вся жизнь. А что у тебя, Виктор Голиков, было в этой жизни, жизнь ведь только начиналась, ещё и сделать в ней ничего не успел. Двадцать лет всего, школа, учебка, Афган!