Шаг в небеса

— Контрабандисты, все как один, поют, что ты – не с ними, — начал Гамаюн. — Не хотят иметь ничего общего с бывшим. Правильное вот слово для вас придумали – бывшие. Кончилось ваше время. Вышло. Даже бандиты не хотят уже с вами дело иметь.

— Вот потому я хочу уехать из Народного государства, — всё же не удержался Гневомир.

— Так контрабандисты и говорили на допросах, — кивнул Гамаюн. — И вот что я хочу тебе сказать, гражданин Милорадов, со дня на день мы заключим мир с империей. Для Народного государства война закончится. И поедут через границу поезда. Подождать вам осталось несколько дней. Не надо было у контрабандистов отсиживаться. И ведь последним золотом заплатили им, так? — он вынул из стола знакомый Гневомиру мешочек. Толкнул по столешнице к арестованному. — Забери его, кстати. Нам вашего золота не надо.

Гневомир поглядел на мешочек. Очень захотелось воровато оглянуться. Однако увесистый мешочек в карман спрятал.

— Оружие тебе на входе вернут, — добавил Гамаюн.

— Я что же – свободен? — не понял Гневомир.

— Вот ответишь мне на один вопрос, гражданин Милорадов, и – свободен. Вот что ты мне скажи, гражданин Милорадов, почему ты уезжаешь из страны?

— Не хочу воевать ни на одной стороне, — ответил Гневомир. — Не хочу убивать урдцев ради каких-то химер и идей.

— Вот слушаю я тебя, а понять не могу. Мы дерёмся за новую власть. Такие как ты для нашей власти – самые опасные. Вовсе не те, кто ушёл воевать вместе с Адмиралом. А вот именно такие, как ты, гражданин Милорадов. Сначала уедете из страны, но не навсегда. Знаю я вас, считаете, что народной власти год-два – и конец придёт. А как всё на свои места встанет, сразу назад побежите. К Адмиралу под крыло! Вот только если наша возьмёт, тоже ведь обратно попроситесь. И ладно бы коммерсанты, дельцы-купцы разные. Они нам сейчас только помеха. Но ты-то боевой офицер. Я читал дело твоё. Ведь такие люди нужны Урду! Вот так, — Гамаюн провёл ребром ладони по горлу, — нужны. Как воздух. А ты – бежать думаешь.

Вот тогда-то Гневомир и испытал чувство, о котором, как ему казалось, он прочно позабыл с самого детства. Стыд. Жаркий, душный. Как будто в складской конторе мгновенно поднялась температура.

— А теперь иди отсюда, куда тебе угодно, гражданин Милорадов, — махнул ему рукой Гамаюн.

— Я вот только чего понять не могу, — спросил я у Гневомира, — как ты оказался среди стражей Революции? Как я понял, ты служить новой власти не хотел.

Гневомир в этот момент помогал мне управиться с галстуком. Куда лучше меня подкованный в подобных вещах, мой спутник уже помог мне с манжетами и воротничком. Теперь же примерял на меня галстук.

— Понял, что без меня этой власти с врагами бороться будет трудно, — ответил Гневомир.

* * *

Попался товарищ Гамаюн классически. На своей безмерной вере в себя. И не проболтайся один старинный фронтовой товарищ Гневомиру о том, что, мол, завтра будут кончать главного стража косорылой революции в городе, тот бы не сумел помочь.

А всё дело было в огромных ценах на еду и спиртное, которые ломили в здешних кабаках. Из-за них обыватели придумали очень простую штуку. Ели-пили вдвоём. Один брал еду, второй – выпивку. Запас золотых червонцев стремительно истощался, а переговоры между империей и Народным государством всё шли. И поезда пускать за границу не спешили. Каждый раз проверяя содержимое мешочка, Гневомир думал, что так скоро ему не на что будет жить за кордоном.

Именно с целью разделить еду и питьё подсел к Гневомиру фронтовой приятель. Выглядел бывший офицер достаточно неплохо. Явно не бедствовал. И вполне возможно, главной целью его был разговор с Гневомиром, а вовсе не обед с казёнкой.

Они выпили четверть бутылки, прежде чем товарищ решился-таки заговорить.

— Нам уже известно, что тебя взяла косорылая охранка, — сказал он. — И мы рады, что тебе удалось отвертеться. Скажи только честно – почему?

— Контрабандисты, по делу которых меня взяли, — сказал Гневомир, — сами активно заявляли, что я к ним никакого отношения не имею. Боятся связываться с бывшим.

— Уголовники, что с них взять, — усмехнулся бывший товарищ. — Но оно к лучшему. Мне поручено было проверить тебя, и я считаю, что ты нам подходишь.

— Подхожу для чего? — спросил у него Гневомир.

— Для нашего дела, — загадочно произнёс его собеседник. — И оно тебе, я считаю, очень понравится.

Бывший фронтовой товарищ ночью постучался в дверь снимаемой Гневомиром комнатки. И он был не один.

Их было пять человек. Вместе с Гневомиром шестеро. Они долго шагали по тёмным улицам приграничного города. Явно петляли. Видимо, бывший фронтовой товарищ плохо знал Гневомира. В отличие от товарища Гамаюна.

Дом, куда его привели, на самом деле, находился не так далеко от съёмной квартиры, где жил Гневомир. В закопченных окошках его горел свет. Все шестеро быстро вошли в дом. В единственной комнате его мгновенно стало тесно.

Внутри стоял недавний знакомец Гневомира. Товарищ Гамаюн. Гневомир понял, что его опасения оправдываются.