Шаг вперед

С какой-то внутренней пустотой он слушал злые слова своей половинки, и лишь сжимал кулаки. В этих вопросах он доверял ей полностью. Её опыт, квалификация и интересы лежали в игровом поле намного более плотно, чем его.

Их уже не оставят в покое. Не после того, как они почти угробили их сына, но ничего от него не получили. И, что самое для них неприятное, не только не получили сами, но и не отняли у него. Колька сейчас обладает имуществом, цену которого очень сложно адекватно определить. Имуществом государственного масштаба. Имуществом, право на владение которым, выдаётся только во властных кругах высочайшего уровня. А значит, его будут пытаться отобрать любыми средствами.

Первое время для Бардина – старшего этот комплекс и окружающая реальность была лишь вымыслом. Элементом выдуманной вселенной, в которой хорошо проводят время другие люди. Даже жареные факты из его молодости, рассказанные ему на ушко Контролером, не изменили его отношения. Даже помощь в работе от ИИ.

У этих двух вселенных не было реальных точек пересечения. Лишь голая информация могла быть перенесена из мира Айны в мир Земли . Так было до того момента, пока за вымышленный мир не начали погибать реальные люди. Мир стал реальным, как только в него поверили настолько, чтобы осознанно отдать за него жизнь. И не важно, свою или чужую.

И тогда Бардин – старший принял реальность Айны и поверил в сказанное женой. Их не оставят в покое. Им не дадут нормально жить. Совсем скоро к ним придут. С целью отобрать то, что им принадлежит не по праву, с точки зрения тех, кто отбирает. Вернее, не им, а их сыну, но кого это волнует.

И вот сейчас, глядя в глаза этому холёному человеку, проводящему допрос и не предъявившему ни одного документа, привыкшему внушать страх и действовать в его флёре, Владимир Дмитриевич надеялся, что это действительно первая пташка и давить они решили начать именно с него, а не с девочек.

– Я не знал его реальной ценности, поэтому и вопроса такого у меня не возникло, – глядя прямо в глаза проводнику воли системы, честно ответил Бардин.

Наверное, что-то такое отразилось в глазах простого инженера-технолога, который должен был, как минимум, опасаться представителя СК, особенно, на фоне задаваемых вопросов и тревоги за судьбу сына. Тем более в начале разговора эта опаска была видна, и она усилилась, когда была озвучена тема разговора. Чутьё у полковника юстиции было развито достаточно сильно, и он что-то почуял. Подобрался. Напрягся.

Цель не демонстрировала правильную динамику. Не реагировала в должной мере на акценты, которые он расставлял. Показывала реакции, не соответствующие его положению и ситуации в которой они находятся.

– Поймите меня правильно. Владимир Дмитриевич, в случае обманных махинаций с этим шлемом, ваша семья может потерять значительные средства, – решил немного сместить акценты полковник юстиции, – а в вашем положении, когда выплата кредита на высшее образование Николая Владимировича, ещё далека даже от середины, это особенно опасно, вы это понимаете?

– Отлично понимаю, – кивнул Бардин, слегка сжав губы, – приду домой, упакуем шлем в коробку и будет лежать и ждать, когда Коля приедет и заберет, что бы отдать владельцу.

– Зачем же сразу так категорично! Не думаю, что вашим женщинам понравится запрет на игру в «Душу Айны», – на лице полковника не проявилось ни капли эмоций, взгляд бы всё так же холоден и колюч, – Насколько мне известно, дочки ваши там довольно частые гости?

– Тут вам виднее! – чуть поддался эмоциям Бардин, – я с работы домой выбираюсь только спать, и то не каждые сутки. И так семью почти не вижу уже больше недели.

– А давайте мы попросим вашего начальника отпуск вам выписать? Чтобы были больше в делах семьи. Даже с содержанием. В размере не меньше оклада.

– Что вы от меня хотите? – ещё чуть поддался эмоциям Бардин.

Легкая, практически незаметная улыбка коснулась губ СК-шника.

– Последовательное взаимодействие! Не забыли? – и, видя чуть заметный кивок собеседника, полковник продолжил, – мне от вас нужно ваше искреннее желание помочь вашему сыну.

В этот момент заиграла мелодия входящего вызова коммуникатора Бардина. Он слегка дёрнулся, опознав, кто ему звонит. Сбросить звонок не успел.

– Ответьте, может что-то важное, – улыбнулся следователь и пока Бардин тянул руку к экрану коммуникатора, добавил, – по громкой связи, пожалуйста. Сейчас все дела вашей семьи – в моей юрисдикции.

– Папка, Папка, одуреть! Меня тут какие-то амбалы караулят! Меня и Катьку! – из динамиков в кабинет начальника цеха ворвался до умопомрачения довольный голос его младшей дочери, – мне Топчан с Синяком сказали, они проверили, нас пасут, точняк! Не, ты только прикинь, всё как в кино!

Короткий взгляд на сидящего напротив полковника четко дал понять Бардину, кто и зачем «пасёт» его дочерей. И цепкий и острый встречный взгляд тоже о многом говорил.