Шаги Командора

Основные действия поневоле начнутся лишь будущей весной. Этот год станет разминочным. Турки тоже крыльев не отрастили, добредут до границ не скоро. Но, по логике, они вполне успеют перебросить какие-то силы в Крым. Морем это сделать просто. Передвинут флот из Средиземного моря, посуды у них хватает. По крайней мере, на месте визиря я сделал бы именно так. Любой ценой сбросить нас с Крымского полуострова, пока то же самое, но уже с татарами, не проделали мы. А имеющихся на месте сил хватает лишь для гарнизонной службы. На месте же татар самым разумным было бы немедленно пуститься в набег. И практично, и прибыльно, и есть надежда нанести удар и уйти, пока их еще не ждут.

Предупреждение Мазепе мы уже отправили. Раз он в Малороссии главный, пусть организовывает оборону своих сел и городов. В его распоряжении помимо своих войск еще четыре пехотных полка, даже не считая тех, кто прибудет несколько позже. Какие-то направления прикрыть вполне реально. Татары тоже люди, должны примерно идти проверенными путями.

Петр с Шереметьевым и Меншиковым возглавили войска, идущие к границе. Туда мы направляли главную армию, и потому присутствие императора было желательно именно там. Сам я спешно отправился в Таганрог. Дирижабль был оставлен Флейшману, раз он теперь отвечал за прокладку железной дороги. Я же по старинке мчался на перекладных в сопровождении немногочисленной свиты. Из наших со мной был Сорокин. Вернее, не со мной, а передо мной – он выехал на юг немедленно по получении известия. Да еще Ширяев так и застрял в Керчи, раз того требовали обстоятельства. Хотелось прихватить с собой свой любимый Егерский полк. Однако пока он пешком доковыляет до Крыма, война там может закончиться. Им идти минимум два месяца, а за такой срок может случиться всякое. Гораздо проще действовать тем, что окажется под рукой. Как там у Суворова? «Глазомер, стремительность, натиск». Промедление на войне чревато если не смертью, то утратой инициативы. Вопрос прост до элементарности: кто раньше высадится в Крыму, мы или турки? Меня постоянно терзала мысль: сам ли Девлет-Гирей устроил провокацию с нападением, и теперь Диван защищал своего вассала, или все было проделано с ведома Ахмеда Третьего?

Если последнее, то султан обязан был заранее обеспокоиться переброской войск на помощь нерадивым подданным. Янычар в районе Константинополя хватает, всех делов – сосредоточить корабли, а уж пересечь Черное море проблем нет. Когда-то князья на ладьях ходили под Царьград, а нынешние парусники намного надежнее, да и быстроходнее. Думаю, недели вполне достаточно, чтобы высадить пару десятков тысяч янычар в нескольких действующих портах. А то и больше. Кто их, басурман, вообще считает? Толпу туда, толпу – сюда…

Врагов лучше бить поодиночке. Успею разобраться с татарами, тогда и с турками справиться будет легче. Им же прибавится трудностей, которые так любил незабвенный барон. Высадка под обстрелом с берега – разве это не прекрасная возможность проверить свои качества в бою?

Но чтобы обеспечить противнику сию приятственную возможность, нам надлежало поспешить. Где вы, времена моторов и воздушно-десантных войск?

А Егерский полк я все-таки направил в Воронеж. Перекладными, в смысле, с мобилизацией всех доступных подвод и сменой лошадей по деревням. Глядишь, время в пути и сократится не в три, так хоть в два раза.

Но в три все-таки лучше.

Сорокин сделал главное. Он сумел вывести из Таганрога все, что только могло плавать. Но вывел полуфабрикатами – все это еще требовалось окончательно снаряжать в устье Дона. Опять потеря времени, неизбежная при использовании для морского флота речного порта.

Но галеры и скампавеи шли вполне нормально и даже, за счет снятых пушек и боеприпасов, перевозили солдат. Таким образом, у Азова оказались сразу два пехотных полка. Да плюс – собственно Азовский. Нижегородский и Тверской драгунские подошли туда своим ходом. Отдельным отрядом к ним присоединились три казачьих во главе с моим старым знакомцем Лукичем. Еще три пехотных и два драгунских должны подойти позже по совершению долгого марша из пунктов постоянной дислокации.

– Кондрат ушел в степи, – сообщил мне казачий полковник. – С ним чуть больше тысячи казаков, большей частью из пришлой голытьбы, да его верные люди. Поднять Дон не удалось, мы решили хранить верность присяге. Долгорукий преследует мятежников, пока без особого толка. Разве что те вынуждены постоянно убегать.

– Догонит, – вздыхаю я. Уж за брата князь отомстит. Да и те самые верные станичники с готовностью выдадут вожака, выкупая жизни. Поднять народ не удалось, мятеж остался мятежом, не превратившись в восстание. Крысы всегда сбегают с тонущего корабля. Да и сам Булавин в свете нынешней войны не только мятежник, но еще и изменник. Тем более война с извечным врагом и как бы не только за свою землю, но и за веру отцов. – Плохо лишь, что войска пришлось отвлечь.

– Там не только войска. Наши станичные полки тоже присоединились к погоне, – уточняет Лукич. – Мы царю верные помощники.