Шайтан-звезда (Часть 1)

- Я принес тебя, о несчастная, - объяснил курд. - Когда ты ушла, я лежал без движения, но видел и слышал тебя. Настала ночь, а ты не возвращалась. Тогда я подумал - а почему это, ради Аллаха, я боюсь пошевелиться? Я приподнялся, встал и пошел. Твое платье я заметил издали, и благодари Аллаха, что он дал тебе надеть в эти дни желтое платье! Если бы на тебе было красное или черное, я бы не заметил тебя на склоне холма.

- Что же было потом?

- Потом я хотел приподнять тебя, и я согнулся, и подвел под тебя руки, но мне помешал выпрямиться мой живот, - хмуро признался курд. - Вернее, у меня пропала та сила, которая должна быть у мужчины в спине и животе. Я пошел, принес теплые аба, укрыл тебя и лег с тобой рядом прямо на том склоне.

- Ты не разбередил свои раны? - забеспокоилась Абриза.

- О каких ранах ты мне тут толкуешь, о женщина? - высокомерно спросил Джеван-курд.

- У тебя были разрублены грудь, плечо и досталось животу, о несчастный! воскликнула Абриза. - Я уж боялась, что ты помрешь, и сидела с тобой, и лечила тебя чем могла.

- Грудь, плечо и живот? Аллах отнял у тебя разум, о женщина! возмутился курд. И с силой хлопнул себя кулаком по мощной волосатой груди. Очевидно, это не вызвало у него не то что боли, а даже неприятного ощущения, что было по меньшей мере странно.

- О Джеван, о бесноватый, что ты делаешь? - закричала Абриза. - Еще и трех дней не прошло, как у тебя вот тут и вот тут все было разворочено и окровавлено! Потрогай свои шрамы, о несчастный!

Она ухватилась за полы его фарджии, и распахнула их, и задрала на ошеломленном курде рубаху, и распутала повязки, и коснулась пальцами пересечения красных рубцов, проведя вдоль каждого из них сверху вниз, до самого живота. И они были наподобие шнурков, которыми женщины привязывают к голове изар.

Вид этих шрамов поразил Абризу. Она видела, что и с ней, и с раненым творится что-то необычное, но не ждала такого скорого и безусловного успеха от своего диковинного лечения.

- Ты удивительная красавица, - сказал вдруг Джеван-курд, приосанился и подкрутил длинный ус. - Погоди немного, я вспомню какие-нибудь подходящие стихи и скажу их тебе.

- Зачем мне от тебя стихи? - крайне изумилась молодая женщина. - Разве сейчас время для стихов?

- Без этого добиваться твоей близости было бы неприлично, клянусь Аллахом!

Абриза немедленно убрала руку с живота курда.

- Потрогай свои рубцы сам, о Джеван! - приказала она. - И не говори мне о близости. Объясни лучше, что было потом!

- Утро было потом, и я вернулся туда, где оставалось так много вещей, и увидел, что все это время лежал рядом с Алидом...

Джеван-курд вздохнул и склонил голову перед холмиком из крупных серых камней.

- Ты говоришь о мальчике? - осторожно спросила Абриза. - Он спас тебе жизнь. Когда ты упал, пораженный тремя ударами, он сражался над твоим телом, пока его не убили, и он упал на тебя, прикрыв тебя собой, и только поэтому ты спасся и тебя не прирезали, о несчастный.

- Откуда ты знаешь, о женщина? Ты видела то сражение? - осведомился курд, трогая себе грудь, обнаруживая поочередно все три шрама и проникаясь недоверием. - Но я не мог свалиться от таких царапин, клянусь Аллахом!

- В таком случае, объясни мне, о сын греха, как вышло, что ты несколько дней и ночей лежал наподобие камня, боясь пошевелиться, и откуда взялись эти, как ты их называешь, царапины!

- Я воистину лежал камнем, клянусь Аллахом, и все это время ты трогала меня руками, - согласился Джеван-курд. - Растирания - тоже один из способов лечения, и я знал индийского лекаря, который только так и снимал боль. Объясни наконец, кто ты, о женщина! И откуда ты взялась?

- Разве ты все еще не узнал меня?

- А почему это я должен тебя узнать? Благодарение Аллаху, у меня есть свои жены, и я не имею обыкновения смотреть на женщин, принадлежащих другим, даже если они из дерзости открывают передо мной лицо, - отрубил курд. - А ведь ты по виду и повадкам из благородных, и у тебя наверняка есть отец или муж, и такие, как ты, всегда были для меня запретны. Вот если на войне моя рука дотянется до какой-нибудь пленницы - это другое дело, этого и сам Аллах не возбраняет, о чем ясно сказано в Коране!

- Я не пленница и я больше ни разу не прикоснусь к тебе, раз ты так это понимаешь! - отрубила Абриза. - Но я еще раз спрашиваю тебя - ты действительно не узнал меня? И ты не удивился тому, что я знаю твое имя?

- Мое имя, благодарение Аллаху, хорошо известно во всех землях, где живут правоверные!

- А я тебя узнала. Я видела тебя в лагере Ади аль-Асвада...

Произнеся, впервые за много дней, вслух это имя, Абриза вздохнула и неожиданно для себя самой покраснела.

- В лагерях аль-Асвада было множество женщин, - с некоторым презрением к тем женщинам сообщил Джеван-курд.