Шак Непобежденный. Автобиография настоящего монстра НБА

Мне повезло иметь в жизни людей, которые приглядывали за мной, а еще костерили меня, когда это нужно было. В этой жизни меня контролируют пять человек: моя мать, мой отец, мой дядя Майк, мой телохранитель Джером и Дэйл Браун. Если я делаю что-то, после чего кто-нибудь из этих пятерых звонит мне, чтобы отчитать, я понимаю, что сделал что-то не то. Моя мама время от времени звонит мне, если я говорю какие-нибудь глупости в прессе. Она говорит мне: «Это было совсем не смешно, малыш», поэтому мне приходится отвечать: «Прости, мамуль».

С Дэйлом Брауном мы общались по большей части по электронной почте, но если во время игры он видел что-то, что бесило его, он предпочитал не ждать. Он позвонил мне после того, как увидел, что Тим Данкан сделал пару пик-н-попов в игре против меня, и сказал:

– Шакил, почему ты не прешь прямо на Данкана?

Я говорил ему:

– Тренер, это больше не входит в мои обязанности. Ситуация изменилась.

Он заводился и говорил:

– Что ж, тогда объясни, за каким хреном тебя вообще позвали в команду? – а я отвечал:

– Теперь, тренер, главная цель – это победы, помните? – После этого он успокаивался, и у нас с ним складывался приятный разговор, и на этом все – пока в следующий раз ни случалась игра, в которой я не получал мяч достаточно часто на его вкус.

Мой дядя Майк – один из главных моих советников, он более спокойная и хладнокровная версия моего отца. Если я накосячу, он не побоится сказать мне об этом. Он и Джером работали детективами в Нью-Джерси, поэтому видели в этой жизни все. Они – семья. Я знаю, что могу доверять им, а когда рядом со мной люди, которым я могу доверять, это снимает часть давления с моего разума.

Мой отец – все еще сила. Лучше всего выразить это именно так. Даже сейчас, когда он испытывает определенные проблемы со здоровьем, огонь в нем по-прежнему горит. Мой уход на пенсию дался ему труднее, чем мне. Я сказал ему, что «Лейкерс» собираются подвесить мою джерси над ареной, там же, где висят джерси Карима, Мэджика и Джерри Уэста. Я подумал, это поднимет ему настроение.

Должен вам сказать, что новость об этом взволновала меня. Мои годы в «Лейкерс» были лучшими годами моей баскетбольной карьеры. Спасибо, доктор Басс, что оставили наши разногласия в прошлом.

Я больше не буду играть в баскетбол, но мне нужно продолжать тренироваться, чтобы не дать телу закостенеть. До конца жизни мне придется делать упражнения, которые составил для меня Майкл Кларк.

Первым делом после пробуждения утром, я закидываю ногу на стену и делаю подъемы. Потом мне нужно встать на прямых ногах и потянуться назад, чтобы разогреть мышцы задницы. Если я не заставляю жопные мышцы работать, они попросту отключатся, за ними отключатся и бедра, и в итоге все мое тело погрузится в ад. Так было в «Майами».

Когда я познакомился с Аароном Нельсоном и Майклом Кларком в «Финиксе», они решили эту проблему. Пэт Райли пришел в бешенство от того, что я нелестно высказался о его тренерском штабе, но я опускал не их. Они просто были инструкторами старой закалки, привыкшие делать все по-своему. Ребята в «Финиксе» были специалистами по физподготовке новой волны, у них были новые идеи, они использовали технологии и прочие технические штуки, чтобы выяснить, как работает мое тело.

Мое тело сказало мне, что пришла пора заканчивать. Моя мама хотела, чтобы я закончил все еще три года назад. То же самое говорил и Дэйл Браун. Единственный, кто хочет, чтобы я продолжал, это Сержант. Он все повторяет мне: «У тебя есть незавершенное дело. Дай им подлатать твою ногу, вернись еще на один сезон, а потом уже закончишь».

Прости, пап. Я не могу.

Вопрос, который мне чаще всего задавали в последние месяцы, звучит так: «Каким вас запомнят, как вы думаете?» Я лишь надеюсь, что люди будут уважать мои достижения.

Мне кажется, что игроков забывают спустя пять минут после их ухода. Мне повезло однажды повстречаться с легендарным Джорджем Майкеном. Это случилось года за три до его смерти. Мы были в Миннесоте, он был в инвалидной коляске. Когда я пришел, на его лице была широченная улыбка. В руках у него была ручка и бумага, и он сказал мне:

– Можешь дать мне свой автограф, пожалуйста?

У меня башню сорвало. Я сказал:

– Вы серьезно?

Он сказал:

– Да, мои дети обожают тебя.

Стыдно, что Джорджа Майкена не помнят так, как помнят тех, кто был звездой в недавнем прошлом. Он был первым доминирующим большим. Давайте начистоту: в честь него назвали упражнение. Когда он умер, я помог оплатить его похороны. Для меня было честью помочь.

Оглядываясь в прошлое на те девятнадцать лет, что я провел в баскетболе, я испытываю благодарность для представившиеся мне возможности. Я поиграл с некоторыми из лучших игроков в истории: Коби Брайантом, Ле Броном Джеймсом, Дуэйном Уэйдом, Кевином Гарнеттом, Полом Пирсом, Рэем Алленом, Стивом Нэшем, Амаре Стадемайром, Грантом Хиллом, Алонзо Моурнингом, Пенни Хардауэем. Внушительный список, черт побери.