Шакалота. Дилогия

— Б*ять! — не выдерживаю! Отталкиваю её с большей силой, чем собирался, так что Вероника отлетает к стене. — Ты что делаешь?! — И ещё реву на неё, как дурак. — Не видишь, в какой мы заднице?!

— В заднице? А разве тебе не всё равно?! — Вероника лица не теряет. Всегда нравилось в ней эта холодность, даже жестокость. — Сам, сказал, что плевать, что будет с Багряновой!

— И мне плевать! — рычу, поднимаю упавшую на пол сигарету и вновь отворачиваюсь к окну.

— Они убьют тебя, — спустя паузу шепчет Вероника, и голос её срывается. — Если не убьют, то изобьёт до полусмерти. Покалечат. Знаешь же правила — куратор не может отказаться от игры!

— Но «птичка» может. И она отказалась. Всё по правилам. Не вижу проблемы.

— Но ты ведь так и не дал ей задание.

— Она вышла из игры. Нет смысла это обсуждать. Она отказалась.

— Ты знаешь об этом, она знает, я знаю. Больше никто! Иди к ней и убеди продолжить!

— Да с чего ради? — мрачно усмехаюсь, взглянув на Веронику, лицо которой кажется не на шутку встревоженным. Проводит руками по волосам, резко выдыхает и приближается ко мне:

— Ладно. В таком случае выложи в сеть видео и будешь свободен. Если игра закончилась, если тебе всё равно, месть больше не имеет значения, ты должен это сделать, Макс. Опубликуй видео! И на этом всё закончится! Разве нет?

Слышу фальшь в её голосе. Пытается меня убедить продолжить начатое… думает, что мне не всё равно. Глупая.

— Ну? Пойдем, выложим! — На понт меня берёт.

— Не могу, — смех какой-то странной болью отражается в груди. — Я отдал флэшку Дену ещё в тот вечер, когда решил, что больше в этом не участвую.

— Что ты сделал?!

— Ты слышала. У меня больше нет её. Пусть сами видео публикуют.

— Тогда чего ты сюда приехал?!

— Не знаю, — вновь смотрю в окно и больше не вижу Багряновой у подъезда. — Ты позвала, я и приехал.

— Ей конец, — голос Вероники понижается до шёпота. — Багряновой конец!

— Ден не выложит видео без причины.

— Но причина будет. Макс… чёрт… что там? Что на флэшке? Ты смотрел?

— Нет. Не интересно как-то.

— Блин… Блин! Макс, Багрянова больна! Твою мать!

— Знаю, — затягиваюсь и выпускаю дым в окно.

— Знаешь?! — Вероника заставляет меня повернуться к ней. — Ты знаешь?!

— О, не делай вид, что тебе есть до неё дело, ладно? Ден просил тебя поговорить со мной? Что он сказал?

— Они… они изобьют тебя, если ты не уговоришь её продолжить! Это минимум, что с тобой сделают! Ты их знаешь! Половине плевать на закон! Ты не можешь «слиться»! Не имеешь права! Это твоя игра, в конце концов.

— Ошибаешься. Не я её придумал. Всё. Иди, тусуйся.

— Макс… Макс, посмотри на меня! Ты хоть понимаешь, что будет? Она… она больна.

Не отвечаю. Не могу и не хочу отвечать. Проще быть тварью, которая втянула в игру больную девчонку и делать вид, что тварь ничего не чувствует, чем давиться угрызениями совести из-за той, которая не многим лучше. Я уже на дне. И тут довольно неплохо.

— Найди её и скажи, чтобы сделала это! — Вот уж не думал, что какая-то Багрянова будет беспокоить такую, как Вероника.

— Я за тебя волнуюсь! — Ну да… или причина её беспокойства в большей степени во мне. — Они убьют тебя!

— Не убьют.

— Видео её в сеть выложат, а тебя покалечат за то, что игру до конца не довёл. За то, что бросил их! Ты сам их интерес к Багряновой подогрел, Макс! Нечего было ввязываться в драку и кричать о том, что отказываешься быть куратором! Теперь они ещё и на тебя ставки делают!

— Ооо… — А вот это интересно. — Правда, что ли? И много поставили?

— Макс… прошу…

— Хватит.

— Поговори с ней!

— Да ей плевать, так же как и мне.

Вероника хватается за голову и отстукивает каблуками по бетонному полу лестничной клетки.

— Это слишком далеко зашло… Макс, всё это слишком далеко зашло!

— Так сдай меня. В чём проблема?

— В этот раз тебя посадят!

— Будешь приходить ко мне.

— Не смешно! Это пора заканчивать, я серьёзно!

— Согласен, — хватаю её за руку, заставляя прекратить это брожение из стороны в сторону, и мягко притягиваю к себе, обнимая за талию, — именно поэтому я всё и закончил. Понимаешь?

— Ты угробил вас двоих, — смотрит глазами полными отчаяния.

— Нет, — с горечью улыбаюсь, — себя я уже давно угробил. А Багрянова… — Замолкаю. Вновь злостью накрывает.

— Что? Что она сделала? Скажи, хотя бы мне… Это ведь из-за Костика?

Молчу. А Вероника нашла за что уцепиться:

— Что бы Костик на это сказал, а, Макс? Другом тебя назвал бы?

— Не надо, — шепчу предупреждающе. — Ни черта ты не знаешь. И не о Багряновой ты думаешь, Вероник…

— Я думаю о тебе!

— О себе. О себе ты думаешь.

Вижу, как слёзы скапливаются в уголках её глаз и ничего при этом не чувствую.

Вспоминаю пьяное бормотание больной девочки на моих руках, и сдохнуть хочется.

Костик… я тварь, да?

Что мне делать, Костик?

— Просто уходи отсюда, Макс, — с болью во взгляде шепчет Вероника. — Если не хочешь Багряновой помочь и себя от расправы спасти, уходи… сбегай. Но если с этой девчонкой что-то случится, всё вину на тебя повесят. И, да! Только это меня и волнует!

А меня вот волнует совсем другое…