Шаляпин

Мамонтов был человеком разносторонне даровитым. Певец, скульптор (он брал уроки у М. М. Антокольского и проявил несомненные способности), драматург (он сочинил много пьес и либретто), Мамонтов вскоре показал, что он к тому же и талантливый режиссер, в частности оперного театра.

В конце семидесятых годов у себя, в знаменитом его московском доме на Садовой улице, неподалеку от Красных ворот, Мамонтов создал художественный кружок, в котором деятельнейшее участие приняли его друзья художники.

Здесь игрались домашние спектакли. Исполнителями были сам Мамонтов, члены его семьи и художники, становившиеся на такой вечер режиссерами и артистами. Среди участников и исполнителей главных ролей мы увидели бы Репина, Поленова, Серова, В. Васнецова, Врубеля.

Навряд ли существенный интерес представляли они как артисты, но важно и ценно то, что художественное оформление в этих домашних спектаклях создавалось ими же.

То, что кружок был домашним, сказывалось на характере его репертуара. Здесь шло много вещей, написанных хозяином дома, — это и мистерии, и водевили, и оперы. Но наряду с ними ставились произведения большой литературы. Так в историю русского театра вошел спектакль «Снегурочка», где пьеса Островского была показана в гениальном оформлении Виктора Васнецова. Его декорации и костюмы к домашнему спектаклю вскоре стали основой будущего оперного спектакля с музыкой Римского-Корсакова, который был поставлен в театре, созданном С. И. Мамонтовым.

Кружок сыграл большую роль: он привлек к театру группу выдающихся русских живописцев, часть из которых вскоре стала руководящим ядром в оперном театре, созданном Мамонтовым.

Первая попытка создать частную русскую оперу предпринималась Мамонтовым еще в восьмидесятых годах. Осенью 1884 года он начал готовиться к созданию своей оперной труппы, что стало возможным после того, как была отменена монополия императорских театров в обеих столицах России.

Не желая открыто фигурировать в качестве директора нового театра, Мамонтов назначил официальным директором некоего Николая Сергеевича Кроткова, своего служащего, незначительного композитора, чья опера «Алая роза» (на либретто Мамонтова и Н. В. Венцеля) уже ставилась в художественном кружке.

В новую труппу, которая в своей программе намечала пропаганду в первую очередь русского оперного творчества, Мамонтов набрал даровитую молодежь. Среди артистов можно было увидеть Н. В. Салину (впоследствии известную артистку Московского Большого театра), Т. С. Любатовнич (сестру К. С. Винтер), В. Н. Гнутову, Г. И. Ершова-Монахова, А. К. Бедлевича, С. К. Власова. Большинство из них — начинающие певцы. Главным дирижером стал И. А. Труффи.

Готовясь к открытию сезона, труппа Частной оперы три месяца репетировала свои первые постановки, что по тому времени считалось небывалым. 9 января 1885 года в помещении Лианозовского театра в Камергерском переулке (там ныне помещается Московский Художественный театр) начались спектакли новой оперной труппы, которая первое время играла там в очередь с драматическим театром, созданным Ф. А. Коршем.

Частная русская опера открылась «Русалкой» Даргомыжского в декорациях В. Васнецова, И. Левитана и К. Коровина. Уже в этой первой работе было немало новаторского, непонятного публике той поры. Зрители не приняли изумительных декораций, в частности сцены подводного царства. Спектакль не был похож на то привычное, что было знакомо всем, и успеха не имел.

То же случилось со следующей постановкой — «Фаустом», где в качестве художника и режиссера выступил В. Поленов. Новизна отпугивала: с точки зрения публики все должно было походить на то, к чему ее приучили в Большом театре. Так же отнеслась она и к «Виндзорским кумушкам» Николаи.

В общем театр с его репертуаром в непривычной трактовке был встречен более чем холодно. То же случилось со «Снегурочкой». И этот спектакль породил недоумение, показался скучным.

Русский репертуар, на котором по преимуществу намерен был держаться вначале театр, не привлек зрителей. К тому же москвичи привыкли судить об оперном театре по качеству вокальных данных артистов, а мамонтовские солисты, хотя среди них и было несколько очень свежих голосов, все же не могли соревноваться с труппой Большого театра.

Однако Мамонтов не растерялся от первых неудач. Он понимал, что будущее работает на его начинание, но что нужно запастись терпением. Он решил продолжать оперное дело. Теперь ему пришлось на время, и, как оказалось, на долгое, круто изменить репертуар и стать на путь приглашения итальянских гастролеров. Полагая, что при сочетании двух репертуарных линий, он сумеет вывести основную, русскую, на первый план, он коренным образом изменил программу театра. Но поворота во вкусах пришлось ждать очень долго: для подлинно русской оперы время еще не приспело.

Первые годы деятельности театра Мамонтова не представляют особого интереса: здесь идет обычный репертуар. Но при этом все новое, что появляется за рубежом, находит быстрый отклик в его театре.