Шамал. Том 2

– Тогда, женщина, я вернусь и вытащу тебя отсюда за волосы. – Он произнес это так тихо и с такой злобой, что она замерла. Через мгновение она опустила глаза и посмотрела на огонь, все еще прижимаясь к его ногам. Он оставил свою руку лежать у нее на плече. Она не попыталась убрать ее. Но он знал, что она кипит от возмущения, ненавидит его. И все равно он знал, что ему было необходимо сказать то, что он сказал.

– Пожалуйста, извините меня, я на секунду. – Голос Азадэ был холоден как лед.

Оба мужчины проводили ее взглядами.

Когда они остались вдвоем, Хаким спросил:

– Она подчинится?

– Нет, – ответил Эрикки. – Нет, если только ты не запрешь ее, да даже и тогда… Нет. Она приняла решение.

– Я никогда, никогда не позволю ей нарушить свою клятву или отречься от ислама, ты должен понять это, даже… даже если мне придется убить ее.

Эрикки взглянул на него.

– Если тронешь ее, ты покойник… если я буду жив.

Трущобы на севере Тебриза. 22.36. В темноте первая волна «зеленых повязок» ринулась к двери в высокой стене, вышибла замки и ворвалась во внутренний двор, поливая все вокруг из автоматов. Хашеми и Роберт Армстронг находились на противоположной стороне площади в относительной безопасности в припаркованном грузовике. Другая группа бросилась в проулок, чтобы отрезать пути к отступлению.

– Давай! – приказал Хашеми в свою портативную рацию. Тут же всю вражескую сторону площади залил яркий свет прожекторов, установленных на закамуфлированные грузовики. Люди выбегали из других дверей, но полиция и «зеленые повязки» открыли огонь, и сражение началось. – Пошли, Роберт, – сказал Хашеми и быстро и осторожно начал пробираться поближе.

Информаторы нашептали, что здесь сегодня состоится большая встреча крупных лидеров исламских марксистов и что это здание было соединено с соседними целым лабиринтом потайных дверей и проходов. Опираясь на помощь Хаким-хана, Хашеми спешно подготовил этот первый из серии налетов с целью обезвредить обширную левую оппозицию правительству, схватить вожаков и подвергнуть их публичному наказанию – преследуя свои собственные цели.

Первая группа «зеленых повязок» очистила первый этаж и пробивалась вверх по лестницам, не заботясь о собственной безопасности. Защитники дома, оправившись от первого шока, отстреливались так же яростно, хорошо вооруженные и обученные.

На площади снаружи наступило затишье, никто из защитников больше не пробовал выскочить и попытаться скрыться под огнем «зеленых повязок» или присоединиться к тем, кто беспомощно укрылся за машинами – некоторые уже пылали. В узкой улочке позади здания стояла зловещая тишина, полиция и «зеленые повязки» перекрыли оба ее конца, заняв удобные позиции за доставившими их сюда машинами.

– Почему мы ждем здесь, как вонючие, трусливые иракцы? – говорил один из «зеленых повязок», свирепо глядя вперед. – Почему мы сами не навяжем им бой?

– Вы ждете, потому что так приказал полковник, – сказал полицейский сержант, – вы ждете, потому что отсюда мы можем безопасно перестрелять всех этих псов, а по…

– Я не подчиняюсь никакому собаке-полковнику, только Аллаху! Бог велииииик! – Юноша вскинул винтовку и бросился из засады к двери в задней стене осажденного здания. За ним последовали другие. Сержант выругался и громко приказал им вернуться, но его слова потонули в залпе, который грянул из маленьких окошечек высоко в стене по атакующей группе, не оставив в живых ни одного из них.

Хашеми вместе с остальными услышал стрельбу в проулке и решил, что осажденные предприняли попытку прорваться.

– У этих псов не получится улизнуть той дорогой, Роберт, – радостно крикнул Хашеми, – они в ловушке! – Со своей позиции он видел, что атака на основное здание захлебывалась. Он нажал кнопку передачи: – Вторая волна – в здание штаба. – В тот же момент мулла и еще одна группа юнцов издали свой боевой клич и бросились через площадь. Армстронг ужаснулся, видя, как Хашеми посылает их в атаку прямо через залитую светом площадь, где они были легкими мишенями для защитников. – Не вмешивайся, Роберт! Клянусь Аллахом, я устал от твоих вмешательств, – холодно сказал ему Хашеми, когда Армстронг сделал несколько предложений по проведению рейда до начала операции. – Оставь свои советы при себе, это внутреннее дело, тебя оно никак не касается!

– Но, Хашеми, не все здания здесь заняты марксистами или противником, там обязательно будут чьи-то семьи, возможно, сотни неви…

– Замолчи, или, клянусь Аллахом, я буду считать это изменой!

– Тогда я останусь здесь. Вернусь и буду вести наблюдение за дворцом.

– Я сказал, что ты примешь участие в этом рейде! Ты думаешь, что вы, британцы, единственные, кто способен справиться с горсткой революционеров? Ты будешь рядом со мной, там, где я смогу тебя видеть. Но сначала отдай мне свой пистолет!

– Но, Хашеми…

– Твой пистолет! Клянусь Пророком, я тебе больше не доверяю. Твой пистолет!