Шаман

— Будить от транса нельзя, — отрезала я. — Хуже будет. Я бы предложила пойти в избу, но страшно его здесь одного оставлять. Оюна буран прислала и еще что-нибудь может выкинуть. Я не знаю всех её возможностей, но если она решила меня извести, то сегодня, сейчас, последний шанс.

Банкир мрачно кивнул и потянул меня ближе к шаману. Завеса снега возле него вроде как была реже. Азыкгай крутился на месте, закрыв лицо маской из длинных черных нитей. Шаманам в трансе зрение не нужно. Они видят другой мир и по-другому.

— Тоже, что ли поплясать? — проворчал Конт. — Хоть немного согреться.

Вряд ли бы помогло. Я инстинктивно прижалась к банкиру и вытирала лицо от растаявших снежинок. Мельтешение перед глазами раздражало. Начало казаться, что в темноте леса горят желтые огоньки. Для фар автомобилей слишком маленькие, а для светлячков огромные. Я прислушалась к ветру. Вдруг Оюна уже давила галлюцинациями и сейчас я услышу голоса? А Конт? Его дух пощадит или пустит в расход за компанию? Женская логика диктовала, чтобы да. Ведь он посмел вступиться за врага. Но тогда и Азыкгай в беде. А если Оюна уже украла душу старого шамана? Потащила её к Эрлику, а с бубном плясала пустая физическая оболочка? Ведь бегают же курицы по двору с отрубленной головой.

Виски заломило. Снегопад стал таким злым, что не выдержал даже банкир. Закрылся от него рукой, высоко подняв локоть.

«Сейчас что-то будет, — свистел ветер в кронах сосен и где-то там, в завьюженной снегом вышине, злорадно хихикала Оюна.

— Смотри, — толкнул меня Конт и вытянул руку в сторону пригорка. Желтых огоньков стало больше. Они зажигались один за другим и почему-то парами. Как в детских страшилках.

— Ты тоже их видишь? — пробормотала я.

— Волков? Да.

Я потерла варежкой глаза, будто что-то могло измениться. Хищники шли из леса прямо на нас. В снежных сумерках спускались с холма, оставляя темные пятна следов. Сколько их здесь? Стая, две, три?

— Собрала, — нервно выдохнула я. — По всей округе искала, приказом гнала сюда. Я спорить готова на деньги, что самых злых и голодных выбрала.

— Медведи, — добавил Конт и показал в другую сторону. — Два шатуна.

Их бурые шкуры я разглядела сразу. Снег скатывался с густого меха и летел дальше. Персонально для меня в маленьком аду горели желтым глаза зверей. Я видела каждого не размытым пятном, а так, будто стояла рядом. Слышала сердитое рычание, чувствовала вонь из открытой пасти. Оюна не жалела силы. Старалась.

— Иди в дом, — с нажимом сказал Сергей и поднял карабин.

— Сколько у тебя патронов? На всех хватит? А если разом бросятся? По команде.

Именно так и будет. Одним растерзанным телом больше, одним меньше — Оюну уже ничто не остановит. Звери загрызут мужчин и ворвутся в дом. Медведи выбьют окна или когтями располосуют дверь. Она хлипкая, деревянная, не выдержит.

Меня затрясло крупной дрожью, воздух шел в легкие с хрипами. Наверное, худшая смерть — когда тебя рвут на части. Много боли будет, мне столько не выдержать. Грудь сдавило, словно камень положили. Пусть начнут с горла, так будет быстрее. Хотя нет, призрачная сука растянет удовольствие.

— Чтоб ты сдохла! — закричала я, глядя в потемневшее небо. — Второй раз, третий. Чтоб все твои мужики к другим уходили!

— Ира, — позвал Конт, — Ира, ты меня слышишь?

— Да, — ответила я, но как-то не так.

Банкир опустил карабин и заглянул мне в глаза. Снег бесновался вокруг нас, волки завыли. Сначала один, потом второй. Недалеко им бежать осталось, но Оюна не спешила.

— В дом иди, — повторил Конт. — Там погреб, спрячься. Я заберу Азыкгая и тоже приду.

— Она слышит, — тихо прошептала я. — Она все слышит.

Глава 22. Возвращение

Волной ветра ударило, чуть не сбив ног. Я качнулась к Сергею, и он крепко схватил меня за шиворот куртки. С темного неба на нас спикировала тень большой птицы. Мы оба пригнулись, но хищник, бесшумно хлопнув крыльями, полетел к избе. Арьергард, первая ласточка. Скоро их будет больше. Оюна недвусмысленно отрезала нас от безопасного погреба.

Азыкгай стал стучать в бубен громче и быстрее. Я уже не верила, что нас спасут амулеты. Иннаар молчал, Конт держался за дробовик.

«Уезжай, — должна была сказать я. — У тебя жена и маленький ребенок, вернись к ним. Обезумевший призрак — не твоя забота. Не твоя война. Бери снегоход и уезжай». Но Буран по глубокому снегу шёл слишком медленно. Волки бы точно догнали.

— Merda, — выругался Конт, глядя, как птица уселась на козырек крыши. Крылья сложила, но угрожающе наклонилась вперед. Хищники перед прыжком до жути похожи друг на друга. — Pezzo di merda, — повторил банкир и выстрелил в воздух.

От громкого хлопка по телу прошла судорога. Я сжалась в комок и закрыла глаза. Зря. Реальность вокруг пропала на секунду, а страх чуть не сожрал изнутри. Я видела их всех — серых, голодных, оскаленных, злых. Они шли на мой запах, как на запах крови. Бежали, рвались изо всех сил. Еще мгновение и будут здесь.

Я закричала, схватившись за того, кто был рядом. От собственного визга заложило уши и заболело горло. Я закашлялась и, наконец, открыла глаза.