Шаман, мудрец, целитель

Вторая чакра переваривает питательную энергию Светящегося Энергетического Поля. Для этой чакры любая энергия является пищей. Она обрабатывает энергию Земли, получаемую первой чакрой, а также переваривает эмоциональные энергии нервной системы. При правильной работе она расправляется с такими отрицательными эмоциями, как гнев и страх, то есть возвращает их в первую чакру как отходы. При нарушении равновесия эти отрицательные эмоции засоряют вторую чакру, задерживаются и разлагаются очень медленно.

Некоторые люди не могут справиться с яростью; они злопамятны и таят в себе обиды неделями, даже годами. Такие эмоции гнездятся во второй чакре и отравляют ее. Со временем эти эмоциональные яды переносятся Светящимся Энергетическим Полем в ткани тела.

Вторая чакра — родина страстей. Она выражает себя в творчестве и интимной близости. Первая чакра подталкивает к продолжению рода, а вторая — к занятиям любовью. В санскрите она носит название свадхистхана, что означает «обитель личности». С точки зрения возраста, эта чакра соответствует периоду с восьми до четырнадцати лет. Всплеском ее активности объясняется подростковая тяга к романтическим отношениям. Эта чакра наполняет человека эротическими фантазиями и стремлением к подчас опасным романтическим связям. Если при переходе к зрелости у подростка не возникает отчетливого, положительного образа самого себя, деятельность второй чакры может стать помехой. Такой человек лишен жестких эмоциональных рамок; он не понимает, что желания других людей могут расходиться с его собственными. Взаимоотношения с окружающими причиняют ему мучения, так как другие люди не соответствуют его ожиданиям.

Отрицательными проявлениями второй чакры являются страх и гнев. Шаманы верят, что страх — наш величайший враг. Это хитрый противник, с которым лучше не вступать в открытую борьбу, иначе он тут же высосет из тебя все силы и одержит победу. Задача заключается в том, чтобы познать свой страх и подружиться с ним. Страх нужно воспринимать как предупреждение, а не сигнал к бегству или сражению.

Мой наставник часто говорил, что страх — это отсутствие любви. Это меня озадачивало. Я рассказывал ему, что амазонские шаманы в одиночестве уходят по ночам в джунгли, чтобы встретиться со своим страхом. Однажды я тоже попробовал сделать это и вышел из лесу, окаменев от ужаса. Все волоски на моем теле поднялись дыбом. Мне казалось, что за мной охотятся все плотоядные хищники и кошмарные привидения джунглей вместе взятые. Мой учитель улыбнулся. Он сказал, что это занятная практика, но настоящее испытание для шамана заключается в том, чтобы примириться со своим страхом.

— Когда понимаешь, что рев ягуара и вопли призраков звучат только в твоей голове, от страха можно избавиться, — сказал он. — А если избавился от страха, можно нос к носу столкнуться с лесной кошкой и понять, что она ничем не отличается от тебя, что вы оба — проявления одной и той же жизненной силы.

Я долгое время был вегетарианцем — я принципиально не желал есть тех, кого не хотел бы убивать (помимо того, я заметил, что темное мясо ослабляет мое видение).

Во время обучения у амазонских шаманов мне велели выследить, убить и съесть зверя, чью силу я должен был впоследствии олицетворять. Наставница выбрала для меня водяного питона (sасhатата) — величественное желто-коричневое создание, обитающее в мелководных притоках Амазонки. Хотя вегетарианство не было для меня жестким принципом (я ел мясо, когда шаманы готовили его в честь моего приезда), я долго отказывался от этого ритуала. Я даже покинул джунгли и вернулся в США, решив, что если для продолжения обучения мне нужно убить животное, то лучше вообще прекратить такую учебу. Однако что-то тянуло меня назад, и я подумал, что могу по крайней мере выследить зверя. Что касается убийства и поедания, то у меня будет время это обдумать.

Питоны могут вырасти до невероятных размеров. Самые крупные экземпляры достигают шести метров в длину и весят около двухсот пятидесяти килограммов. Их довольно легко заметить и в воде, и на земле, но трудно выследить, так как эти змеи хитры и могут очень долго прятаться под водой.

Я уже знал, что sасhатата олицетворяет страстность, сексуальность, а также творческие способности и умение заглядывать вглубь вещей. Я выслеживал питонов несколько дней, но мне ни разу не удалось подобраться достаточно близко, чтобы сфотографировать одного из них. После безуспешных попыток я в отчаянии уселся на берегу реки и созерцал беззвучную поверхность воды. Я спрашивал себя, почему мне так не хочется убивать зверей. Мысль о том, что нужно умертвить такое прекрасное животное, как водный питон, вызывала у меня искреннее отвращение. Погрузившись в грезы, я размышлял о любви, с какой ягуар сворачивает шею оленю. Эти картины не вызывали у меня никаких дурных мыслей. Я вдруг понял, что убийство питона казалось мне жестоким лишь потому, что я считал себя и эту огромную змею чем-то различным. Пока мы разъединены, такое убийство будет просто прекращением жизни ради пищи и, следовательно, жестокостью.