Шанакарт. Тайны Сумрака (1)

Наместник подошёл ближе к камере. Рядом, возле стены, стоял наготове стул, арши легко перенёс его за спинку в центр коридора и поставил напротив решётки. Он часто приходил сюда, примерно раз в две недели, вряд ли его маленькая тайна успевала соскучиться.

– Селлестераль! – раздалось из каменного мешка пронизанное ненавистью шипение. Пленник поднял голову, голубое сияние решётки осветило его лучше и сделало поразительно похожим на призрак. Отражая свет, глаза горели ледяными хрусталиками, пронзая фигуру сидящего напротив наместника.

– Добрый вечер.

– Вечер? – растерянно переспросил узник. – Сейчас вечер?

Селлестераль любезно улыбнулся:

– Прекрасный майский вечер, океан застыл в ожидании заката, и его прохладой просолен воздух.

Узник зарычал в своей клетке и рванулся с измятой постели вперёд, к решётке. Но, только коснувшись её, с шипением отпрянул, опалённый защитным полем. Наместник сдержанно и грустно улыбнулся, как обычно делают, когда собеседник попадает в неловкую ситуацию, и вежливость заставляет сгладить её. Узник заходил вдоль железного терновника, его волосы, золотистые от природы, приобрели в отсветах зеленоватый оттенок.

– Издеваешься. Плохой день, наместник?

– Начинает налаживаться.

– Изводишь меня?

– Скорее, просто приятно видеть тебя здесь. Это зрелище умиротворяет.

Узник остановился и сомкнул отросшие вмиг чёрные когти на перекрестье шипов кованных лоз:

– Боишься, что я выйду отсюда.

– Не боюсь. Не выйдешь.

– Выйду. Выйду-выйду-выйду, – он безумно рассмеялся. – И заберу трон. Он мой. Мой-мой-мой.

Селлестераль лишь головой покачал.

– Ты теряешь рассудок.

– Он ясен, как никогда. Мне снилась женщина.

– Понимаю. Их у тебя давно не было.

– Нет! Мне снилась та, что освободит меня. Всех нас.

– У тебя прогрессирует раздвоение личности или воображаемых друзей завёл?

Пленник не слышал иронии, сквозившей в этих словах, впрочем, и слов самих не слышал. Он остановился, лицо его приняло странное выражение, будто на гладкой каменной стене, по которой растекалась в ореоле от света далёкого хрусталя тень наместника, видел недоступные тому картины.

– Совсем скоро свободу получат те, кто ждал её так долго. Совсем скоро она освободит нас.

– И как выглядит твоя спасительница?

Узник нахмурился.

– Она... Я не помню, – заточённый арши схватился за голову и сжал виски. – Она прекрасна. Она... Её образ не помещается в моей голове.

Селлестераль сочувственно вздохнул и поднялся со стула.

– Куда ты? – снова приник к решётке безумец.

– Жизнь не останавливается, пока ты здесь сходишь с ума. Мне нужно править Шанакартом.

Пленник снова впал в ярость от этих слов. Бессильную и безумную. Он заметался по своему гладкому каменному мешку, зацарапал когтями по решётке так, что от неё на пол полетели острые синие искры, похожие на звёзды. Он рычал, шипел и проклинал Селлестераля на всех известных ему языках. Наместник покидал его, вслед за его шагами гасли кварцевые огни. И вскоре узник оказался в тихой темноте, где было лишь его сбитое порывом дыхание и мёртвое сияние решетки.

***

Всю оставшуюся дорогу Шелара молчала и смотрела в окно. Глаза, говорят, зеркало души, и, да, они были также сухи и пусты. Путешествие только началось, но уже требовало принятия тяжёлых решений и жертв. И если Марвелл, возможно, участь свою заслужил, то Мэлори было жаль до боли. Они не были близкими подругами, но часто виделись в Доме, и лёгкие узы знакомства делали её заключение под стражу тягостным для Шелары, возбуждая чувство вины. А ведь со встречи с арши не прошло ещё и суток. Что же будет дальше? Она посмотрела на Шерри, который, как конвоир, сопровождал карету верхом на своём коне. Где он оставлял эту зверюгу?

Девушка отвернулась от окна. Кайра перед ней, разомлев на мягком сидении и прохладе, дремала, восполняя бессонную ночь. Полуэльф был поглощён своим зачарованным стеклом, сосредоточенно с кем-то переписываясь. Мелодичный звон, возвещавший о прибытии новых сообщений, почти не переставая, играл затейливую ломаную мелодию. Каждый коротал дорогу по-своему. Шелара прикрыла глаза.

Резкий толчок разбудил её, прервав какой-то тревожный сон. Девушка потянулась, разминая затекшие мышцы. За окном простирался цветущий двор усадьбы. Шерри спешился и распахнул дверцу кареты с её стороны:

– Выходи, – он подал ей руку и помог спуститься. – Проводи подружку в гостевую комнату, я встречусь с Шейлиррианом, потом приду за тобой.

Шелара кивнула и повесила сумку на плечо. Кайрина, неловко путаясь в складках непривычного ей длинного подола, выбралась из экипажа, сдавленно ругаясь. Сурриаль галантно подал ей сумку, оставленную на полу.

– Спасибо, – она подхватила грубый ремень и обратилась к Шеларе, сонно стоявшей на дороге. – Куда дальше?

– Сюда, – кивнула она на роскошную каменную усадьбу и повела к входу. – Не терпится уже снять это платье!

– Вот это хоромы!

– Кайра, только ничего не трогай, ладно?

– Ладно-ладно.