Шатун

Любе стало значительно легче после встречи, негативные мысли немного поутихли, и её даже начало склонить в сон. Она взглянула на время, было уже около восьми вечера, Вова находился дома, оставалось только дождаться звонка от мамы о том, что они сели в поезд и поехали. Косте она так пока и не решилась написать, подумала, что сделает это позже, когда возникнет у неё такое желание. А сегодня она всё ещё хотела насладиться умиротворением, которое доставил ей Вова своим присутствием.

Светлана с Алёшей добрались до вокзала на метро. Алёша очень редко ездил в подземке, поэтому ему это доставило небольшой восторг, ведь ему нравились поезда метро, а узнав о том, что он с бабушкой, выйдя из метро, пересядут в другой поезд, только уже наземный, так вообще после этого сиял от предвкушения насладиться этой поездкой. Придя на вокзал, он изумился от такого количества поездов и электричек, войдя на платформу, он ощутил какой-то особый запах, исходящий поездов. На улице стоял мороз, пока он и бабушка, держась за руки, добирались до места отправки их поезда, то его нос немного замёрз.

— Бабушка!

— Да, внучок!

— А какой из них наш поезд?

— Вот этот! — бабушка указала на новенькую блестящую электричку.

— Вот этот? Он такой красивый.

Алёша смотрел на электропоезд с восторгом.

— Да, Алёша, красивый и ещё очень быстрый, ну, по крайней мере, по нашим меркам, — улыбнулась бабушка.

— Он что, супербыстрый?

— Ну, конечно, может, и супер.

— Ого, — всё ещё восторженно произнёс Алёша.

Подойдя к своему вагону, они предъявили свои билеты проводнику и зашли в вагон. Внутри их сразу окутало тепло, нос Алёши начал немного от этого покалывать, но ему больше было приятно от этого. Найдя и заняв свои места, они принялись ждать отправления. Светлана была немного расстроена тем, что Потап ей так и не перезвонил, она хотела знать, как он поживает и в то же самое время думала попросить его добросить их до вокзала, чтобы не везти Алёшу среди такого количества людей в сезон болезней. Когда поезд тронулся, она достала свой телефон и набрала недавно сохранённый номер, пару гудков спустя на другом конце ответили.

— Алло, привет! Ну что вы, в пути?

— Алло, да, дочуль, мы тронулись!

— Как Алёша?

— В полном восторге и от поезда, и от того, что едет к своей маме.

— Можно его услышать?

— Сейчас спрошу, — голос Светланы слегка отдалился, но Любе всё же удалось услышать, как бабушка спросила Алёшу о её просьбе.

— Алло, привет, мамуль! А мы едем к тебе с бабушкой.

— Привет, родной! Я очень этому рада, очень соскучилась по тебе.

— А я по тебе, мамуль, а я сделал для тебя подарочек.

— Мммм, очень интересно, только не рассказывай заранее, хорошо? Пусть будет для меня сюрприз.

— Хорошо.

— Как тебе поезд.

— Он очень классный, мам! А ещё супербыстрый, не успеешь оглянуться, как мы будем у тебя, — слышно было, что он в восторге.

— Хорошо, сынуля, я вас очень жду, а теперь передай, пожалуйста, трубку бабушке.

— Пока, сыночек, люблю тебя.

— А я тебя люблю, мам.

После чего Алёша вновь отдал телефон бабушке.

— Алло, — произнесла Светлана.

— Да, чувствуется, что он в восторге, спасибо, мам, за такую возможность.

— Люба, о чём ты, я ведь с удовольствием, доченька.

— Хорошо, — ответила Люба, немного шмыгнув носом, а затем добавила, — мама, позвони, пожалуйста, как приедете, только обязательно позвони.

— Хорошо, обязательно позвоню. Пока.

— Пока, мам.

На этом они прервали свой разговор, и Люба, понимая, что больше не может держать глаза открытыми, поддалась желанию уснуть и мгновенно провалилась в сон.

В пятницу вечером бар был, как обычно, переполнен, но Саше и Косте всё же удалось занять два барных стула за стойкой. Бармен принёс им бутылку коньяка с нарезанным на тарелке лимоном и две рюмки. Разговор после встречи на улице у них не клеился, пока они не зашли в бар и не выпили четверть бутылки, чтобы дойти до нужной кондиции. Костя не говорил Саше о том, что сегодня общался с его бывшей тёщей, он знал, что отношения между ними были напряженные, в связи с чем не хотел портить этот вечер. Костю интересовало совершенно иное, почему Саша не рассказывал и не информировал его о состоянии Любы, или он и вовсе сам не хотел знать, как она поживает. У Кости были вопросы, ведь после разговора с Светланой Сергеевной он задумался, а что же всё-таки могло произойти с Любой в действительности, ведь до того, как всё шло к их разводу и после, он то и дело что говорил о том, как он ненавидит её.

— Как дела у Любы? — закурив сигарету, спросил Костя.

Саша ухмыльнулся и нехотя произнёс:

— Да хрен её знает, ты знаешь, Кость, мне всё равно, хоть она и сдохнет.

Затем он вновь разбил коньяк по рюмкам.

— Тебе даже не жаль её, несмотря на то, что она мать твоего ребёнка?

— Давай без этого, пожалуйста. Всё Люба да Люба, что, больше не о чем поговорить, что ли? Давай отдыхать, развлекаться или подожди! — Саша прищурился, глядя на собеседника, и с хитрой улыбкой произнёс, — а не имеешь ли ты на неё видов?

И, не дождавшись ответа, продолжил:

— Ах ты хитрый малый, всё с тобой ясно.