Шатун

Ещё немного постояв, она тихо пошла в сторону ванной комнаты, для того чтобы принять душ. Зайдя обнаженной в душевую кабину, Люба утонула в мыслях — как же она была счастлива с одной стороны, и как же боялась с другой. Её тревожили мысли о сыне, о том, как начать жизнь заново и не навредить ему и своим близким. Она всё больше и больше понимала, что сильно устала от города, от этой суеты, от большого количества людей, и вот она оказалась здесь, далеко от всего этого, и насколько здесь прекрасно, тихо и умиротворённо. А ещё она влюблена и чувствует, что это взаимно, да она не подозревала, что такое могло с ней произойти, в момент, когда казалось, что всё закончено, жизни больше не будет, а тут вновь как удар молотом по голове, но только её окутало счастье. Любовь поглотила её с головой, она утопала в этом чувстве, но теперь боялась её потерять. Она понимала, что теперь ради него, своего любимого, готова была пойти на многое, лишь бы он был счастлив. Мечты, да, как бы ей хотелось в них переехать сюда с Алёшей, попробовать обустроить свою жизнь заново, чтобы и её сын был счастлив, рядом с мамой, да, без папы, но опять же Алёшиному папе никто не запрещает видеться с ним, ведь это только он не проявляет желание, и это понятно, ведь он думает, что она его предала, что воспользовалась им и всё, но ведь это не так. Она старалась быть правильной женой, такой, как он хотел, но он постоянно был недоволен. Видимо, это была просто не любовь, сейчас она это понимает, они не любили и не любят друг друга, в связи с чем всё пришло к единственному решению.

Кто-то постучал в дверь. Люба пришла в себя, окутанная тёплой водой, льющейся с разных сторон.

— Родная, как ты?

Первый раз Люба не расслышала из-за шума воды, поэтому убавила льющийся поток.

— Да! Что случилось?

— У тебя всё в порядке?

— Всё хорошо, я уже скоро выхожу!

— Не торопись, можно я зайду ненадолго?

— Ненадолго нельзя! А вот если на чуть-чуть подольше, то можно!

Вова тихонько зашёл в ванную комнату, его обдало тёплым паром, это было приятно, он начал раздеваться. За стеклом душевой кабинки вновь включилась вода, и он обратил внимание на слегка просвечивающийся Любин силуэт. Вова тихонько подошёл к кабинке, и постучал.

— К вам можно войти? — с улыбкой спросил он.

— Не расслышала, куда вам войти? — смеясь, вопросом на вопрос ответила Люба.

— Ну для начала к вам в кабинку, ну а затем посмотрим!

— Хорошо, тогда входите, но не забудьте предъявить входной билет!

Открыв дверь в кабинку, они встретились взглядами и приблизились друг к другу, а затем слились в поцелуе. Вова наощупь закрыл дверь кабинки. Люба на секунду прервалась.

— Чувствую, билет вы прихватили?

— Конечно, он всегда со мной! Теперь подскажите, куда его вставить? — они вместе рассмеялись и снова слились в поцелуе, затем Вова, схватив её за бёдра обеими руками, поднял и прижал спиной к стеклянной стене, они слились воедино.

Выйдя из душа, Вова предложил Любе подняться наверх. Она поднялась первой, а он, наполнив две чашки ароматным кофе, после разбавил их небольшим количеством молока и поднялся вслед за Любой.

Войдя в спальню, Вова обнаружил, что Люба стоит перед балконной дверью и наблюдает за лесом.

— Родная, не стесняйся! Выходи на балкон! — с улыбкой и двумя чашками в руках произнёс Вова.

— Что? На балкон? Там ведь градуса два тепла!

— Вот и хорошо, а в руках у меня горячий кофе. Выходи, не бойся.

Люба, послушав его, в махровом халате и полотенцем на голове, но в шерстяных носках, которые связала Вовина мама, и которые он ей выдал сразу же по приезду, а также в тапочках вышла на балкон первой, а Вова следом за ней. На улице было очень свежо и прохладно, а воздух показался настолько свежий, что Любе казалось, будто им невозможно надышаться. Насладившись прекрасным видом и ароматным кофе, спустя минут десять они вновь зашли в тёплый дом.

На завтрак они ели молочную кашу, приготовленную из пшенных хлопьев, фрукты и кедровые орехи. Вова запомнил то, что у Любы завтрак не обходится без этих орешков и купил их заранее, и почему-то он сам не ожидал, но начинал к ним привыкать. Закончив с едой, они решили немного посмотреть телевизор, находившийся на стене в гостиной, а затем, когда солнце поднимется повыше, собраться и пойти погулять по лесу.

— Мне так хорошо, — тихо произнесла Люба, лёжа на диване. Вовина голова лежала у неё на ногах, и она нежно теребила ему волосы руками.

— И мне очень хорошо от того, что мы вместе.

— Так не хочется ехать обратно. Если бы не Алёша, то я точно бы не вернулась.

— Верю тебе, родная. И я бы очень хотел, чтобы ты осталась, но Алёша важнее, поэтому ещё раз повторюсь, когда ты будешь готова, то жду вас обоих в гости.

Улыбнувшись, Люба произнесла:

— Спасибо, родной, мне от этого очень тепло. Обязательно приедем.

Ещё некоторое время они молча полежали, смотря в телевизор, но не понимая, что там происходит, а затем поднялись для того, чтобы переодеться в одежду, в которой будет тепло и комфортно прогуляться по лесу.

Выйдя на улицу, они были немного ослеплены солнцем.

— Ого, как ярко! — удивлённо произнесла Люба.