Шатун

В данный момент в деревне Лысино развёрнут лагерь, группа примерно из трёхсот человек, часть из них сотрудники МЧС, часть — росгвардии и часть волонтеры, разделили зону поиска на квадраты и прочёсывают лес, но, к сожалению, собаки потеряли след вследствие дождя, погода немного ухудшилась, но к вечеру обещают переменную облачность, к сожалению, день становится всё короче, а это нам не на руку.

Находящиеся в кабинете внимательно слушали и что-то записывали.

Тут слово вставил начальник отделения полиции.

— Вася, расскажи свою версию.

— Мою версию. — Василий Игнатович немного призадумался и затем начал говорить. — Моя версия поверхностна, так как у нас ещё пока что нет детализации звонков её мобильника, в социальных сетях тоже ничего особенного, в основном сообщения между пострадавшей и нашим главным подозреваемым, но там вроде тоже всё в порядке. И прежде чем я изложу свою версию, хочется услышать вновь прибывших.

Слово взял молодой следователь, который представился как Роман.

— По мне так всё просто, скорее они что-то не поделили и поругались, и он её отвёл в лес, ударил по голове и оставил на месте, пришёл домой, а потом одумался и вернулся обратно, а её нет.

— Да, это хорошая версия, на первый взгляд, но она и есть поверхностная, — ответил Василий Игнатович. — Но вот есть немного вопросов, в первую очередь, почему соседи не слышали криков, если они ругались? Второе, почему пропал телефон? В третьих, по Владимиру не похоже, что он что-то скрывает, ведёт он себя немного нервно, но видна искренность в его действиях. В четвёртых, силуэт стоявшего перед домом опять же вызывает вопросы.

— Ну насчёт искренности вы абсолютно неправы, сколько психопатов режут своих близких и закапывают на заднем двор, а затем притворяются, будто они пропали без вести, — немного посмеявшись, высказал молодой следователь и продолжил, — а силуэт, так это, возможно, как раз и его силуэт и был.

— Да, такое может быть, я очень надеюсь, что мы вскоре найдём пострадавшую и всё выясним. С Владимира мы взяли подписку о невыезде и оставили патрульного для дежурства.

— Так, ладно — сказал начальник полиции. — Продолжайте работать, Василий, к тебе присоединяются прибывшие к нам гости, так что знакомьтесь и начинайте работать.

Патрульная машина ехала к дому Володи, он сидел на заднем сидение, уперевшись головой в боковое стекло. На улице шёл мелкий дождь, а на душе он чувствовал себя беспомощно. «Она верит в меня, а я сижу сложа руки, ничего не делаю, я не уберёг её. Как же так, родная? Что же всё-таки произошло», — всё думал он. Подъехав к месту назначения, Вова вышел и, не сказав ни слова полицейскому, отправился в дом. На улице творился хаос, Вова подумал, что соседи вряд ли этому всему рады, но быстро удалил эту мысль из своей головы. В данный момент его голова была занята другими мыслями.

Леонид, привезя свидетеля, или уже главного подозреваемого, домой, позвонил Василию Игнатовичу и доложил, что на месте и начинает дежурство.

— Хорошо, Лёня, следи за ним, если что-то будет не так, сразу сообщай, тебя вечером сменят на посту, — сказал тот.

— Хорошо, обязательно сообщу, — Леонид положил трубку и подумал о том, что ещё ни разу у него не было такого странного дела. Да, у них были ссоры на бытовом фоне, драки, друзья резали друг друга ножом по пьянке, небольшое воровство, но никогда он ещё не сталкивался с столь необычным исчезновением людей. Одно дело, если кто-то пошёл за грибами и заблудился, но здесь дело было совершенно не в грибах. Подумав об этом, он позвонил жене и предупредил о том, что на обед не заедет сегодня домой.

Старший оперуполномоченный познакомился с сотрудниками Псковского следственного комитета, точнее, с теми, кто был ему не знаком. Затем поподробнее ознакомил их с этим делом. Всё было бы иначе, если бы они не обнаружили кровь, но теперь дело приобрело совсем иной оборот.

В Петербурге, по сообщениям коллег из полиции, матери пострадавшей стало плохо после того, как полицейский сообщил ей о пропаже её дочери, хотя, по их утверждениям, они не сообщали о найденной крови. Но, несмотря на это, всё же удалось понять, что домой она не вернулась. Так же полиция связалась с бывшим мужем пострадавшей, который явился в следственный комитет и объяснил, где он находился за последние сутки, в общем, у него было алиби, но, по словам следователя, который его допрашивал, он был спокоен и немногословен, но переживаний не показал. Также пришла детализация звонков и сообщений, но и там ничего, кроме звонков от матери пропавшей, ничего интересного не было. Оставалось ещё вскрыть аккаунт и просмотреть сообщения и звонки из интернет-мессенджеров, что в последнее время стало более популярным видом общения среди обладателей смартфонов, но к ним не так легко было пробиться из-за конфиденциальности личных данных. Да и кому было интересно этим заниматься. Сейчас стоило сосредоточиться только на поиске пропавшей.