Шатун

Светлана потратила часть вечера, для того чтобы собрать вещи, Алёша тем временем приготовил подарок для папы и играл в своей комнате, периодически выбегал из неё и спрашивал, когда же, наконец, приедет его папа. Около восьми часов вечера раздался звонок в домофон.

Алёша закричал:

— Бабушка! Бабушка! Это, наверно, папа! Открывай скорее!

Светлана, выйдя из комнаты, подошла к входной двери и спросила: «Кто там?» Затем, услышав ответ, перед тем, как повесить трубку, нажала на кнопку, открывающую дверь в парадной. Алёша взволнованно побежал в комнату, а когда раздался звонок в дверь, и бабушка впустила гостя, то Алёша выбежал из своей комнаты, пряча что то за спиной.

— Привет папа, это тебе подарок!

И, вытащив из-за спины руку с рисунком, отдал его своему отцу.

Глаза у Саши воспаленно покраснели, и в них появились слёзы.

Вова проснулся около девяти утра, на улице ещё было темно, он взглянул в свой телефон и посмотрел на время. Внезапно у него промелькнула мысль о том, что ему не хватает этих приятных утренних сообщений с пожеланиями прекрасного дня, которыми они обменивались с Любой каждодневно, несмотря ни на что в течение года, ему казалось, что за это время они изучили друг друга и узнали настолько, что будто и не было вовсе этих двенадцати лет разлуки. И вот спустя год вновь обречённого счастья наступила тишина, говорят, что время лечит, но Вова начал сомневаться в этом, так как ему, по ощущениям, становилось только хуже. Да, он помнит, как месяц назад он отчаялся в том, что найдёт её и принял это в тот момент, когда прекратил поиски и остался ждать помощи, находясь рядом с трупами незнакомого мужчины и медведя, но судьба была благосклонна и в итоге подарила ему осознание того, что она жива, она осталась жива, и его радости не было предела. А сейчас прошёл месяц, как она находилась в коме, и снова надежда на её возвращение стала угасать, он ненавидел себя сейчас эти мысли, от этих мыслей он не хотел жить, а всё потому, что она превращалась в обыденность, в которой присутствовала только еда и сон. Сон, смешно, он уже месяц даже толком не спал, не мог уснуть до утра, но затем всё-таки засыпал и спал часа два или три в сутки. Нет, он всё таки понимал, что не может без неё жить. Когда-то ему довелось услышать, что любовь — это наркотик, и ему было смешно, а сейчас он не смеялся, потому что осознавал, что любит, любит больше всего на свете только её.

Вова поднялся с постели. «Вот и наступил новый год», — подумал он. И что же дальше? Он пока что не знал, что делать, кроме того, что завтра 2 января планировал поехать к больнице, чтобы снова быть рядом с ней, со своей любимой, хоть их и будут разделять кирпичные стены, но всё же это ближе, чем когда он находится здесь у родителей или дома. Сходив в душ и приведя себя в порядок, он пошел завтракать. Во время еды родители стали уговаривать его остаться ещё на некоторое время, погулять с собаками в лесу или придумать ещё какое-нибудь занятие, но Вова отказался, у него ведь был план, но до его осуществления он всё же предварительно хотел вернуться домой. Закончив с завтраком, он поблагодарил родителей за приятное времяпрепровождение и вскоре уехал, пообещав вернуться через несколько дней.

Подъезжая к дому, он увидел стоящих на улице Юру и Римму, они, видимо, вышли погулять и подышать лёгким морозным воздухом. Юра, заметив автомобиль Вовы, махнул рукой, тот остановился. Выйдя из автомобиля, он направился к двери забора их дома, а Юра шёл к нему навстречу. Подойдя ближе, Юра открыл дверь и протянул для приветствия свою руку Володе.

— С Новым годом, сосед!

— С Новым годом! — пожимая его руку, ответил Володя.

— Как ты? Как встретил этот год?

— У родителей. Всё спокойно.

— Это хорошо, что спокойно, и у нас тоже тишина и покой. Володь, у нас к тебе предложение.

— Я весь во внимании.

— Мы приглашаем тебя сегодня вечером к нам в гости, попьём чай или кофе, ну или, — Юра подмигнул, — чего-нибудь по горячее.

— Ого, спасибо за предложение.

Вова немного помолчал.

— Ну давай, наши дома рядом, а мне хоть с кем-то пообщаться, кроме Риммы. Юра, улыбаясь, показал характерные движения рукой, означающие, что уже сыт по горло.

В этот момент Вова посмотрел за плечо Юры, где как раз и стояла Римма.

— Я вообще-то всё слышу и вижу! — произнесла она.

Юра обернулся в небольшой растерянности:

— Милая, я это любя, — и потянулся к ней для поцелуя, а она, улыбнувшись, резко отпрянула от него, — ты наказан, так что тебе придётся попридержать свой язык, во всех смыслах этого слова.

Вова засмеялся.

— Ладно, я приду к вам вечером. Во сколько планировать?

Юра обернулся к нему и произнёс:

— Давай подтягивайся к шести.