Читаем Щедрая милостыня полностью

– Почему ты отказалась пойти? Ведь я смог бы выклянчить у этой тётки немного картошки, или ещё чего-нибудь, а из-за твоей скромности ничего не вышло, – сердито выговорил Ваня сестре, сглатывая голодную слюну. – И вообще, давай будем ходить отдельно друг от друга?

– Нет, Ваня, даже не рассчитывай, – запротестовала Варя. – Я отвечаю за тебя головой. Не хватало мне, чтобы ты вляпался в какую-нибудь дурную историю. Что я тогда маме скажу?

– А ты не говори ей, что мы ходим по отдельности, – простодушно высказался Ваня. – Главное, чтобы мы возвращались домой не с пустыми торбами. А вляпаться, как ты говоришь, мы можем и вместе, тут уж как повезёт.

– Ваня, а ты точно не станешь воровать? – неожиданно спросила Варя.

– Я? Воровать? – в голосе брата было удивление и ещё какой-то фальшивый оттенок, свойственный человеку, когда его в чем-нибудь уличают. – С чего ты взяла?

– Я видела несколько раз, как ты оглядывался по сторонам на рынке, когда торговки отвлекались от прилавка. – Варя в упор смотрела на Ваню.

– Ещё чего! Тебе просто показалось, – с вызовом проговорил он. – А если бы и спёр пирожок-другой, у неё бы не убыло. Думаешь, она честно торгует? Не обманывает покупателя? Держи карман шире! Ворует потихоньку где-нибудь на складе продукты для начинки, а потом дерёт с голодного человека втридорога! Не обеднела бы из-за пары пирожков!

– Ваня, что ты такое городишь!? – не поверила своим ушам Варя. – Неужели ты и впрямь можешь своровать?

Брат медленно повернул голову куда-то в сторону, будто отыскивая человека, у которого можно было спросить ответ, и после длительной паузы уверенно произнёс:

– На добро честного человека у меня рука, конечно, не поднимется. Это уж точно. А вот бессовестных жуликов и разного рода проходимцев, ворующих у государства, а также и у простых граждан, я заставил бы делиться. – И добавил: – Будь на то моя воля.

Варя во все глаза смотрела на брата, удивляясь его словам. Он научился читать ещё в шесть лет, через год уже бегло читал книгу любого содержания. Сейчас Ваня говорил не как восьмилетний мальчишка, а как взрослый и начитанный человек. Его слова поразили её. Они были словно взяты из какой-то умной книжки и не являлись его собственными.

– Вань, ты так умно говоришь, прямо как наш учитель русского языка в школе, – сказала Варя, восторгаясь речью брата.

– Чаще читай газеты, и ты так будешь говорить, – поучительно ответил Ваня.

В тот вечер их впервые высадили из поезда за безбилетный проезд. Раньше им удавалось разжалобить контролёра при проверке билетов, и тот, погрозив пальцем и поворчав для порядка, оставлял всё же зайцев в вагоне до конца поездки. Иногда Варя и Ванька, завидев людей в форме, просто перебегали на остановке в тот вагон, где контроль уже состоялся.

На сей раз ни того, ни другого варианта у них не прокатило. Контролёры шли с обеих сторон, а поезд нёсся без остановок. Зайцы попали в железные клещи, и смиренно ждали своей участи.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Фараон Эхнатон
Фараон Эхнатон

Советский писатель Георгий Дмитриевич Гулиа (1913—1989), заслуженный деятель искусств Грузинской ССР (1943) и Абхазской АССР (1971), начинал свой жизненный путь не как литератор. В молодости он много лет проработал инженером на строительстве Черноморской железной дороги. И лишь в зрелом возрасте стал писать книги. Первая же его повесть «Весна в Сакене» получила в 1949 году Сталинскую премию. Далее последовали многие другие повести, рассказы, романы. Долгое время Георгий Гулиа был одним из руководителей «Литературной газеты». В этот период он обратился к историческому жанру, и из-под его пера вышли весьма интересные романы из истории древних народов – «Фараон Эхнатон», «Человек из Афин», «Сулла», «Омар Хайям».Публикуемый в этом томе роман повествует об эпохе царствования фараона Эхнатона (XIV век до н. э.) – одной из узловых эпох в истории египетской культуры. Это время богато гениями зодчества, ваяния и живописи. Но личность самого фараона-реформатора до сих пор остается загадкой. В мировой художественной литературе нет произведений об Эхнатоне и его времени. Роман Георгия Гулиа интересен оригинальной разработкой этой темы.

Георгий Дмитриевич Гулиа

Советская классическая проза / Историческая литература / Классическая литература