Щит времен

— Нет, если исходить из привычных представлении. Но посудите сами. Когда вы отправляетесь в прошлое, вы остаетесь тем же агентом-оперативником, каким были всегда. Существует ли за пределами настоящего какая-то мистическая сила, которая принуждает вас к действию? Нет. Вы, Ванда Тамберли, можете убить своего отца еще до его женитьбы. Я не думаю, конечно, что вы на это способны. Но представьте, что, блуждая в том году, когда ваши родители были молоды, вы невзначай сделали что-то, в результате чего ваши родители никогда не встретятся.

— И я… прекращу существование?

— Нет. Вы по-прежнему останетесь в том году. Но, к примеру, сестра, о которой вы упоминали, никогда не родится.

— В таком случае откуда возьмусь я — из капусты? — съехидничала она, но тут же посерьезнела.

— Ниоткуда. Из ничего. Причинно-следственные связи здесь неприменимы. Тут вступает в силу нечто вроде квантовой механики, только не на субатомном уровне, а, скажем так, на человеческом.

Напряжение нарастало почти зримо.

— Не беспокойтесь, — сказал Эверард, пытаясь разрядить обстановку. — На практике вселенная не настолько хрупка. Настоящее не так просто поддается деформации. К примеру, в случае с вами и вашими родителями здравый смысл является запретным фактором. Кандидаты в путешественники во времени тщательно изучаются, прежде чем получают допуск к самостоятельным заданиям. И значительная часть выполняемых ими поручений не вызывает изменений устойчивого характера. Какое значение, к примеру, имеет обстоятельство, посещали ли вы или я театр «Глобус», когда на его подмостках играл Шекспир? Если бы вы отменили свадьбу ваших родителей и появление на свет вашей сестры, то, при всем уважении к вам, не думаю, что мировая история обратила бы на это внимание. Ее мужу, может быть, пришлось бы жениться на какой-нибудь другой женщине, и кому-нибудь еще выпадет случай стать той персоной, которая через несколько поколений обретет изначальный набор генов. Через несколько веков родится такой же потомок. И так далее. Вы понимаете меня?

— От ваших объяснений голова идет кругом. Я немного знаю теорию относительности. Мировые линии, наши следы в пространстве-времени похожи на переплетение нитей в эластичном бинте. Тянешь, а волокна стараются вернуть его в первоначальное положение.

Эверард присвистнул.

— Быстро вы уловили суть!

Ванда продолжила, не обращая внимания на его реплику:

— Однако существуют события, люди, ситуации, которые могут быть источником… нестабильности. Так? К примеру, если бы какой-нибудь идиот из самых лучших побуждений предотвратил выстрел Бута в Линкольна, то, вероятно, изменился бы ход последующих событий. Верно?

Он кивнул в ответ.

Девушка выпрямила спину и, задрожав, обхватила колени руками.

— Дон Луис хотел… хочет заполучить современное оружие, вернуться в Перу XVI века и захватить там власть, а затем истребить протестантов в Европе и изгнать мусульман из Палестины.

— Вы отлично все поняли. — Эверард наклонился и взял руки девушки в свои. Ладони ее были холодными. — Не бойтесь, Ванда. Да, может произойти непоправимое, может случиться так, что наш сегодняшний разговор никогда не состоится, что и мы, и весь мир вовсе перестанем существовать — исчезнем и никогда не появимся даже в чьих-то ночных видениях. Трудно вообразить подобное и принять его, легче смириться с идеей о полном уничтожении личности после смерти. Я прекрасно это знаю. Но не волнуйтесь, на этот раз все будет в порядке, Ванда. Кастелар — это случайность. Лишь по воле случая он завладел темпороллером и научился управлять им. Ну и что? Испанец действует один, и к тому же он абсолютный невежда. Он едва унес ноги отсюда прошлой ночью. Патруль идет по его следу. Мы поймаем его, Ванда, и восстановим все, что он сумел разрушить. Именно для этого и существует Патруль. И поверьте, мы отлично работаем.

Она проглотила подступивший к горлу комок.

— Я верю вам, Мэнс.

Он чувствовал, как теплеют ее пальцы.

— Спасибо. Вы здорово нам помогли. После вашего рассказа мы можем предсказать его последующие шаги, и я рассчитываю на вас в дальнейшем. Возможно, у вас тоже будут какие-то предложения. Поэтому-то я столь откровенен с вами. Как я уже объяснял, обычно нам запрещено посвящать, посторонних в факт существования путешествий во времени. Более чем запрещено — мы, можно сказать, запрограммированы против разглашения тайны и просто не в состоянии выдать ее. Но ситуация сложилась чрезвычайная, а я, будучи агентом-оперативником, уполномочен выходить за рамки правил.

Она убрала руки, мягко, но решительно.

«Молодец, сохраняет спокойствие, — подумал он. — Нет, не холодна, отнюдь. Но независима… Сила воли, твердость характера, ум — и это в двадцать один год от роду…»

Ее взгляд прояснился, слегка дрожавший голос вновь зазвучал ровно и уверенно:

— Спасибо. Я вам очень, очень благодарна. Вы совершенно необыкновенный человек.

— Ничего подобного. Просто такая работа выпала, — он улыбнулся. — Жаль, что вам не подвернулся какой-нибудь герой, сорвиголова из эпохи Перестройки Планеты.