Щукинск и города

[2 may 2006 | 03:10 pm]

Маша М.

Рассказ

Маша М. была поэтессой. Стихи у нее были плохие, их не печатали. Да и сама она ни то ни се — бывает, что плохой поэт или художник в компании блистает эрудицией, или остроумием, или хоть внешностью, ну хоть чем-нибудь. А Маша ничем. Зато у нее был рак. То ли легких, то ли груди, то ли матки — оставалось только гадать, не спросишь ведь напрямик… Слухи ходили разные, но все понимали — Маше осталось недолго. Ей было лет тридцать, лицо желтоватое, жилистый нос, глаза грустные, как у овцы. Ни мужа, ни любовника. Близких друзей и подруг у Маши тоже не было, одни знакомые. В гости ее не приглашали, кому охота веселиться в присутствии человека, который скоро того… Но она сама иногда приходила, ведь не выгонишь. Маша сидела молча, не вмешивалась в разговоры и всех раздражала своим видом… но все жалели Машу М. В любую погоду Маша подолгу бродила у моря, там ее часто встречали. Она любила сочинять на природе, стены действовали на Машу удручающе, да и жила она не одна, а с больной и ворчливой мамой. Осенью и зимой Маша пряталась от ветра то в прибрежных кафе, то в закрытых скалами маленьких бухточках, в общем, знала места… В кафе надо было взять хотя бы чай, но через час все равно уже косо смотрели, а денег у Маши почти никогда не было, потому что она работала в детской библиотеке художником-оформителем.

Как-то весной художник Геннадий, прогуливаясь у моря с собакой, увидел Машу — она вдохновенно сидела на камне у самого прибоя, то есть задумчиво сидела, глядя вдаль… и изредка записывала что-то в блокнотик. Надо же… — умилился Геннадий, — одной ногой в могиле, а сколько в ней человеческого достоинства, и никогда не ноет, не показывает виду, как ей тяжело… И пригласил Машу на чашечку кофе. Они разговорились, и Маша оказалась довольно приятным собеседником — она так заинтересованно слушала, не перебивала, вопросы задавала точные, по существу… ей очень нравились картины Геннадия. Он также угостил ее ликером, и пирожным, и соком. И рассказал друзьям про этот случай… и про то, какая утонченная у Маши душа. И как-то вдруг это стало признаком хорошего тона, вошло в моду — приглашать и угощать Машу. То в кафе, то даже в ресторанчик, то пива попить в скверике… Это давало выход добрым побуждениям и щекотало нервы — вот, мол, сидим, разговариваем, а развязка-то близка, через месяц-другой, возможно… но как держится, какая сила духа! А один скульптор из Питера даже провел с ней ночь. А начинающий поэт собирался сделать это ради творческих прозрений.

Шли годы. Маше М. исполнилось тридцать пять, потом сорок. А когда ей стукнуло пятьдесят, никто, похоже, уже не сомневался, что рака у нее нет… да и выглядеть она стала гораздо лучше. Пополнела, разгладилась. Куда делся рак? Неизвестно. Говорят, Маша не делала никаких процедур. Может быть, рак прошел сам собой? Вдруг Маша излечилась, почувствовав интерес к своей персоне? Всякое ведь случается…

Но в это никто не верит. Считают, что она все придумала, распустила слухи, чтобы привлечь к себе внимание. Если так, то ей это удалось.

Маша издала три книги своих стихов, помог один местный бизнесмен. Он же подарил Маше подержанные, но еще вполне живые «Жигули». Также ей подарили — видеомагнитофон, телевизор, компьютер, спортивный велосипед, а уж по мелочи… Один пожилой прозаик пустил ее пожить в свою творческую мастерскую, и Маша до сих пор там живет. У нее есть два карликовых пуделя, черный и серый, и постоянный любовник Роман Петрович, актер драмтеатра. Вообще-то теперь она вращается в театральной среде. Писатели и художники разочаровались в Маше. И даже музыканты. Потому что в этом городе писатели, художники и музыканты хорошо знают друг друга, а актеры — совсем другая тусовка…

post comment