Шебеко

— Ну что ж, берите билет и садитесь, — равнодушно сказала физичка. — Кстати, сразу и запишите себе дополнительный вопрос. Сформулируем его примерно так: «Взаимодействие электронов различных уровней». Записали? Вот и превосходно…

И вот Коля, вооруженный решимостью прорваться сквозь преграды, садится за старенький стол и начинает корпеть над билетом. Перерыв собственную память, он все же выискал в ней подходящие ответы на каверзные вопросы. Выяснилось, что теорию движения молекул в инертных газах он давеча освоил недурно: сразу нашел искомый ответ. Его он перевел на бумагу, сократив общеизвестные слова до минимума. Более всего беспокойство приносило дополнительное задание, в котором необходимо было объяснить движение электронов на различных уровнях. В этом направлении у него отсутствовали добротные мысли. Он лишь приблизительно догадывался о сути проблемы. Раскрыть же ее, дать необходимую интерпретацию, у него явно не хватало сил…

В одну половину души студента со скрежетом вонзились холодные и неуютные чувства, а во второй половине в комочек сжались другие, противостоящие страху и неуверенности в себе… «И все же я обязан сдать предмет, должен, ибо знаю его не хуже других…»— мысли Коли, словно лунный свет, бродят по верхушкам чувств, пытаясь достать дремотные их струны.

А Софья Павловна устало, неприязненно глядит на чужака: «И чего он лезет вперед батьки в пекло? Может, думает, он умнее других? Может, взять да проучить его — по всем правилам игры? Чтоб было не повадно другим…»

Коля разом отбарабанил два первых вопроса, а на дополнительном, как и предчувствовало его сердце, споткнулся.

— Жаль, что не все у вас вышло гладко… — с сожалением сказала Софья Павловна и задумалась. А ведь, в принципе, студент соображает… Во всяком случае, крепче многих. Но, черт побери, лезет вне графика, будто физика — лишь семечки для студентов. И затронутая честь снова подкидывает вопрос: — Ну-ка, подскажите мне, в чем суть Комптона эффект?

— При взаимодействии фотонов с электронами наблюдается рассеивание фотонов. Это и есть эффект Комптона.

— Верно… А что такое «Время»?

— Промежуток между двумя событиями. Но, как я полагаю, этим определением сказано не все. В самом деле, чтобы определить Время, по крайней мере нужно иметь два события. Так ведь? А ежели этих событий не имеется? Как быть тогда? Как определить Время?.. А я думаю вот как. Поскольку, как утверждает Эйнштейн, Пространство не может существовать без Времени, вне его, то вполне логично, что и Время не в состоянии обходиться, а еще точнее, существовать без Пространства. Так сказать, обратная связь… Но каким образом Время «не отстает» от пространства? Это явление можно объяснить лишь в том случае, если представить Время как часть материи, что движется с чудовищными скоростями. Доказано же наукой, что с увеличением скорости движения объекта замедляется ход времени… Значит, есть между ними определенная связь! Поэтому, как представляется, задача сейчас состоит в определении скоростных характеристиках Времени… Но дело в том, что подобная точка зрения идет в разрез с теорией относительности. В ней, как известно, Эйнштейн утверждает, что нет в мире скоростей выше, чем световое движение. И видно, все же он не прав, ибо изучал лишь одну, определенную сторону материи…

Софья Павловна оживилась. Во, во, в этом что-то есть… Во всяком случае, чувствуется живая мысль. И она по-новому взглянула на студента:

— И вы уверены в правоте собственных слов?

— А почему бы и нет? — удивленно ответил Коля, и его жидкие брови взметнулись ввысь.

Софья Павловна промолчала. Признаться, она и сама не очень-то верила во всесильность теории относительности. Недаром ее кандидатская диссертация о Пи-мезонах, об этих до ничтожности мелких ядерных частицах, вызвала широкий резонанс в научных кругах. На всех более или менее крупных научных конференциях она была желанной участницей, чуть ли не центральной фигурой, хотя и имела лишь степень кандидата физико-математических наук. Но, как известно, в науке чаще всего человека ценят не за его высокие звания и регалии, а за его дела и глубокие мысли…

— В принципе неплохо, товарищ Спиридонов, — улыбнулись наконец ее губы, и посветлело лицо. — Стало быть, по вашему, Эйнштейн не совсем был прав? Хотя кто его знает, где торжествует истина… Вот если бы это доказать на практике, было бы вообще великолепно, верно? — и Софья Павловна Коле влепила… ослепительную «четверку».