Шейх Санан

Мне кажется, не следует, Махмуд, Нам вмешиваться в замысел Аллаха.

Махмуд

Но разве мы не заодно с Ходжой? Я думаю, что мы должны помочь Учителю в разгадке сновиденья. Ведь это так волнительно-чудесно!

Хусам

Простак, ты доверяешься во всем Великому обманщику, который Ничто не совершает просто так, А только с тайным умыслом.

Махмуд

Не понял. О чем ты говоришь?

Хусам

Скажи, тебя Обманывали часто?

Махмуд

Кто?

Хусам

Твои Друзья, знакомые, да кто угодно. Ты часто оставался в дураках?

Махмуд

Я не пойму. О чем он говорит? Валад, быть может, ты мне объяснишь, Чего Хусаму надобно?

Валад

Махмуд, Хусам себя считает самым умным Из всех учеников, и потому Во всех словах и действиях Ходжи Он видит лишь подвохи и намеки. Мудрец Хусам давно уж всем твердит, Что шейх, скорей всего, нас искушает, Что сон ему не снился в Мекке вовсе, И идолы, которых мы тут ищем, На самом деле – наши же пороки, Иллюзии, черты и недостатки, Которых раньше мы не замечали. Возможно, шейх решил нам преподать Очередной урок. Но лично я не стал бы Учителя ни в чем подозревать. Я чувствую, как искренен Санан В своем стремлении постигнуть сон, Который и ему не слишком ясен.

Махмуд

Так вот в чем дело! Ну, теперь понятно… А я за чистую монету принял, Что мы богов каких-то ищем здесь. Какой же мудрый шейх! Нас всех заставить Поверить в то, что наш приход сюда Имеет целью разгадать сон странный, А между тем другую цель неявно Пред каждым из учеников поставить, Чтоб мы самих себя смогли увидеть, И то, как мы ведем себя друг с другом; Чтоб не давать нам спать. Какой мудрец!

Хусам

Ох, как же ты красноречив, Махмуд! Как ты наивен и чистосердечен! Как восприятие твое свежо! А мысли как ясны!..

Валад

Хусам, довольно Кривляться. Если, вправду, испытанье Устроил нам Учитель здесь, то ты, Ты – тот, кто с ним не справился. Ты – первый!

Хусам

Конечно, я не справился. Зато Ты это испытание прошел, Ты все лишенья кротко перенес, Изгнав из сердца смуту и сомненья. Тебе, а не Фариду иль Салаху, Тебе Санан по смерти передаст Всю власть свою, все знания и силу. Ты – следующий наш учитель, ты…

Появляются шейх Санан и Салах.

Шейх Санан

Все ссоритесь?

Валад

Учитель!..

Шейх Санан

Говорил же, Не надо было вам за мной ходить. Теперь пеняйте на себя, глупцы.

Валад

За слабость мимолетную прости нас. По-прежнему мы преданы тебе. Готовы мы и дальше за тобой Повсюду следовать, куда укажешь.

Шейх Санан

Куда вам укажу я? А куда? Куда меня ведет Аллах? Но стойте… Мне чудится, иль то и вправду пенье?

В открытом окне храма появляется Елена. Присев у окна, она поет.

Елена (поет)

Длится ночь. Горит окно, На весь божий мир – одно, Все горит, не устает. Лампа мотылька зовет: «Где ты, где ты, удалец? Ночи близится конец. Нет тебя, все нет со мной. Где ты, где ты, спутник мой?»

Шейх Санан, как завороженный, стоит посреди площади, с удивлением озираясь по сторонам.

Шейх Санан

О господи! Откуда этот свет? Вы тоже это видите иль нет? Каким все ясным и чудесным стало! Какими красками явь заблистала!

Валад

Учитель, что с тобой?

Махмуд

В чем дело?

Шейх Санан

Тише! Внемлите голосу, что льется Свыше.

Елена

(поет)

«Друга хочется согреть, Горько мне одной гореть. Где ты, где ты, мотылек? Гаснет, слабнет фитилек. Без твоих дрожащих крыл Мне весь божий мир постыл. С пустотою говорю. Для кого всю ночь горю?»

Шейх Санан, застыв без движения, смотрит в окно, из которого доносится пенье.

Шейх Санан

О Боже! Сердце, что с тобой случилось? Что за желанье в грудь мою вонзилось? Что за огонь, сжигающий мне душу, Всю жизнь мою бессмысленную рушит?

Елена (поет)

«О прозрачное стекло Кто ударится крылом? Кто готов разбиться в кровь, Выказав свою любовь?» Тает ночь. У огонька Нет, не видно мотылька. Только под окном, в пыли – Шелуха сгоревшей тли.

Шейх Санан

Меня совсем с ума свела она. (Зовет.) О незнакомка, выглянь из окна!

Елена, закончив петь, изумленно выглядывает из окна и встречается взглядом с шейхом Сананом. От одного ее взгляда шейх падает на колени и впадает в исступление. Елена, скорчив презрительную мину, исчезает в окне и закрывает ставни.

Шейх Санан

Вы видели? В окошке том на миг, – Я ослеплен! – сверкнул прекрасный лик. Разбито сердце, и его осколки Жгут и саднят меня, остры и колки. Неужто до сих пор в моей крови Не унялся святой огонь любви?