Шекспир курит в сторонке

Домик Тряпкиной оказался последним в ряду черных покосившихся избушек, даже окруженные буйно цветущей сиренью, они смотрелись жалко. Калитка была не заперта, я толкнула ее, пересекла небольшую площадку со вскопанными грядками, постучала в стекло веранды и услышала с заднего двора знакомый голос:

– Кто там? Любаша, ты? Иди к бане.

Я обогнула здание и увидела Зину, одетую в дождевик. Она стояла возле огромной бочки.

– Хлещет-то как! – крикнула она. – Поливать огород не надо. Люба, хочешь чаю? Тогда ступай в дом.

То ли у Тряпкиной близорукость, то ли ливень помешал ей хорошо рассмотреть гостью, но Зина приняла меня за некую Любу, а я, не став указывать хозяйке на ошибку, быстро прошла в избу.

Через пару минут послышался скрип двери, Зина появилась на веранде уже без плаща, зато с огурцами в руках.

– Сейчас салат… – начала она и замолчала.

– Готова помочь, – воскликнула я.

– Чтоб тебя поездом задавило! – топнула ногой Тряпкина. – Жвачка липкая. Пошла вон! Упираться будешь, участкового позову, он через дом живет.

Я вцепилась в сиденье стула.

– Борис Олегович умер.

– Не заплачу! – гаркнула Зинаида.

– Я не следователь, не оперативник, частный детектив, которого наняла вдова покойного.

– Он женился? – вдруг заинтересовалась Зина. – На ком же?

Я обрадовалась возможности завязать разговор.

– Супруга Бориса француженка, из Парижа.

Тряпкина опустилась на табуретку.

– И давно?

– Точно не скажу, но не вчера и не год-два назад, могу сейчас узнать, – засуетилась я.

– Не надо, – тихо произнесла Зина. – Что вы ко мне пристали? Я давно не общалась с Борисом! Уходите. Ментов не люблю, разговаривать с ними ни при каких обстоятельствах без адвоката не стану, жизнь меня осторожности научила. Хотя это только у америкосов в сериалах задержанный кулаком по столу стучит, требует адвоката, и его мигом приводят. У нас иначе, по морде так надают, что само слово «адвокат» не вспомнишь. С частниками я не встречалась, не знаю, может, вы и приличная женщина. Документ есть?

Я протянула Зине бордовую книжечку. Тряпкина внимательно изучила ее, вернула мне и неожиданно смилостивилась:

– Что вам надо?

– Зачем вы приходили к Борису Олеговичу? Только не говорите, будто случайно нашли его адрес в Интернете, – попросила я.

– Какой смысл мне откровенничать? – скривилась Зинаида. – Уезжайте.

Я встала.

– Хорошо. Но перед тем как захлопнуть за мной дверь, выслушайте меня, надолго ваше внимание не займу. Бориса Олеговича убили. Ни малейшей зацепки у следствия нет, об адвокате окружающие говорят исключительно хорошо, похоже, Борис Олегович совершал одни добрые дела. Все любили его, а вы плюнули ему на дверь. Ну и кого заподозрят в убийстве? Ваша биография непростая: сначала наезд на беременную женщину, потом участие в драке, в которой убили соседку по бараку. Вдова Бориса, Зоя Владимировна, человек со связями, если наше агентство ей не поможет, начнет звонить высокопоставленным приятелям покойного мужа, требовать, чтобы милиция открыла дело и занялась расследованием. Вы не один год отсидели за решеткой, знаете ментовскую кухню: сверху давят, требуют результата, лишают премий, навешивают выговоры, те же, кто внизу, чтобы жить спокойно, быстренько найдут кандидатку на роль убийцы и отрапортуют о победе. Главное, закрыть дело, остальное никого не колышет. Повторяю, лучшей кандидатуры на роль козла отпущения, чем вы, нет. Ваша связь с Ветошь видна сразу, он был одним из устроителей конкурса, где вам в свое время прочили корону. Хотите снова очутиться на зоне, на этот раз за смерть Бориса Олеговича?

Зина подняла на меня тяжелый взгляд.

– А ты, значит, добрая, пришла меня, убогую, пожалеть?

Я снова села на стул.

– Нет, хочу разобраться. Вы насекомых боитесь?

Тряпкина моргнула.

– Тараканов, мух?

– Комаров, пауков, – добавила я.

Зина показала пальцем на розетку, из которой торчал зеленый пластмассовый кругляш.

– В деревне такого добра хватает, хотя сейчас мух меньше. В мое детство тут в каждом дворе и коров, и свиней, и кур держали, тогда мы летом липучками обматывались. А сейчас стало получше, фумигаторы есть, я свои целыми сутками включенными держу.

– Вроде это электроприбор только от комаров, – вздохнула я.

– Разные бывают, – охотно пояснила Тряпкина, – покупаешь аппарат, а в него можно мушиную или комариную отраву положить, запаха никакого, ну, может, цветами чуть-чуть отдает. Я приспособилась брать средство от ос, оно для всех убойное: мух, комаров.

– А пауки? – спросила я.

– Море, – кивнула Зина, – по десять дохлых вечером на совок заметаю, прямо всю передергивает от отвращения! Специально веник с длинной ручкой купила. Корова, курица, коза, собака, лошадь, кошка – все полезны. Даже осы, они растения опыляют. Но мухи с комарами и пауками! Фу! Они зачем? Наверное, боженька накурился и с чумных глаз их сотворил. Бе-е! Гадость! А при чем тут мой фумигатор?

– Знаете, Зина, я думаю, вы не трогали Бориса Олеговича, так помогите мне убедить в вашей невиновности других, – попросила я.

Глава 18

Тряпкина открыла буфет, достала оттуда корзиночку с печеньем, включила электрочайник и подошла к столу.