Шелест 3 (СИ)

Вот никакого желания упражняться на кулачках будучи в бекеше. Всё же зимняя одежда не располагает к этому. Поэтому я врезал «Шквалом». Не таким уж и слабым, но и не смертельным. Это плетение не может убить, и даже кости не поломает. Вот смазать защиту, и выбить дух, это да. Реальная же его опасность заключается в препятствии на которое откинет противника. Вот о него приложит со всем прилежанием, согласно пробившему щит заряду. Но тут по счастью оказался сугроб, так что ничего страшного.

Я выдернул бесчувственного Игнатова из снега, приложил ладонь к затылку и отправил спать. Затем взвалил бесчувственное тело себе на плечо, как мешок с морковкой и зашагал к домику Успенского. Не хотелось бы привлекать к себе внимание, но похоже я оказался излишне самоуверенным.

— Здравствуйте, Иван Артёмович, — войдя в кабинет экспедитора, приветствовал я.

— Здравствуйте, Пётр Анисимович. Это кто? — указал он взглядом на тело, которое я сгрузил на пол.

— Да вот, решил вам подсобить, — улыбнулся я.

Тот в свою очередь склонил голову на бок, предлагая пояснить сказанное. Сам Успенский этот месяц не бездействовал. Не подвёл Шешковский направив в полк и впрямь дельного сыскаря. Уже в первые дни своего пребывания в городке сумпевшего вычислить агента, среди офицеров.

Того убедили в том, что Тайная канцелярия должна знать о происходящем в полку сугубо ради блага самой княгини, дабы по младости лет она не навредила себе и не погубила многие жизни, взяв на свою душу тяжкий грех. Зная же о том, как в реальности обстоят дела в полку, большие дяди сумеют ей помочь и оградить от страшных ошибок.

Хорошо хоть этот ухарь не разболтал ничего об оборотнях. Сработал прямой запрет на распространение по этому поводу. Ну и повезло, что за то время пока его не вычислили, не случилось ничего указывающего на прямую угрозу её высочеству. Так что, все переданные сведения касались чего угодно, только не запретной темы. Без сомнений, окажись он в руках Шешковского и тот сумел бы напеть ему в уши таких дифирамбов, что немолодой, но достаточно наивный офицер рассказал бы всё. Зато теперь он передаёт только то, что нужно нам.

— Он одарённый, — указав на бесчувственное тело, произнёс я.

— Уверены?

— Сами проверьте.

Успенский опустился на колено, и положил ладонь на грудь пленника. Одарённые не могут определить подобных себе на расстоянии, но вот так, при непосредственно контакте, вполне. Лишь фон от вместилища, и никакой даже приблизительной информации о силе дара.

— Хм. Получается нужно будет проверить весь личный состав, — сделал вывод экспедитор.

— Это не сложно. Озадачим господ офицеров, чтобы они проверили своих подчинённых и уже через час будем обладать полной информацией. Сейчас меня куда больше занимает этот господин, — указал я на бесчувственного Игнатова.

Не затягивая, мы подхватили его и взгромоздив на стол, раздели. Наложить на него плетение «Повиновения» оказало делом одной минуты. Разве только чернильница Успенского практически полностью опустела.

— Кто вас прислал, — спросил я приведённого в чувство Игнатова.

Вот не видел я повода говорить с ним неуважительно. Подсыл? Ну уж нет. Теперь это целиком и полностью мой человек, и будет предан мне до последнего моего вздоха. А своих я ценю и не бросаю. Не увлекаюсь ли я «Повиновением»? Да наплевать. Семь бед, один ответ. Я наворотил уже на несколько казней и назад у меня дороги нет. Только вперёд к победе и обретению Марией Ивановной своего княжества.

— Шешковский, — коротко ответил Игнатов.

— И вы согласились принять узоры? Или перед наложением должны были сбежать?

— Я должен был принять узоры и оставаться в полку.

— И как же вы согласились заблокировать рост своего дара? Не думаю, что третий ранг является пределом ваших мечтаний.

— Степан Иванович обещал, что с помощью волколака я сумею получить шестой, даже после наложения узора. Своим ходом я достиг бы такого роста годам к пятидесяти, а так получится уже в течении пары лет. Мне это даже выгодно.

М-да. Действительно выгодно. И я даже знаю, каким именно местом Силы собирался воспользоваться Шешковский. Чёрная роща по-прежнему никак не используется. А что до возможного запрета государя, Тайная канцелярия она потому и тайная, что даже его величеству не всегда нужно знать всё происходящее в ней.

Дальнейший допрос я передал в руки Успенского. Как говорится — мастер есть, нехер лезть. Что ни говори, но я всего лишь дилетант. А вот Иван Артёмович настоящий профи который пусть и не ведает о многих уловках и способах вычитанных мною в книжках, зато знает своё дело туго и делает нужные выводы из моих сумбурных рассказов выуженных из детективов.

Главное, что я для себя вынес, это то, что ничего фатального не случилось. Конечно не очень приятно, что этот ухарь сумел раздобыть чертежи пушек, и градов, но по большому счёту это не страшно. Я ведь и не надеялся, что мне удастся скрывать это вечно. Упор делался именно на сложность и дороговизну, и эти сдерживающие факторы никуда не делись.