Шелест утренних звезд

Взять, например, картину «Улыбка Джоконды». Это есть язык, который понимают все. Слова здесь не нужны. Слова бессильны выразить понятное всем и так. А что именно понятно, это даже не важно. Каждый понимает и чувствует по-своему. Можно, конечно, сказать, что улыбка ее загадочная или что в ней есть нечто неуловимое, и так далее. Все равно слова не смогут объяснить «то самое», что делает картину шедевром.

«Улыбка Джоконды» вызвала такой оживленный интерес не только по причине своей загадочности. Вам не приходило в голову, что улыбка Джоконды и улыбка Будды очень похожи? Считается, что Будда достиг просветления еще при жизни. Другими словами, ему удалось, подобно капле, ощутить свое единство с океаном. Улыбка Будды на всех изображениях совершенно бесстрастна и в то же время выражает спокойствие и блаженство. Ее можно охарактеризовать как «созерцание вечности». Когда видишь улыбку Будды в первый раз, появляется странная смесь недоумения и любопытства. Это потому, что она напоминает капле о чем-то далеком и забытом – ощущении единства с океаном.

Любое напоминание о былом единстве задевает чувствительные струны души. После возникновения собственно человеческого языка, язык души постепенно атрофировался. Люди слишком увлеклись языком разума, поэтому он со временем вышел на первое место. Даже то, как это произошло, оформлено в рамках понятий разума искаженно, в форме легенды о Вавилонской башне, согласно которой боги разгневались на людей за то, что те решили построить сооружение до неб§с, поэтому смешали их языки, и все перестали друг друга понимать.

По сути, большинство мифов и легенд является правдой, но правдой в интерпретации понятий разума. Возможно, высокая башня служит метафорой, выражающей могущество, которое получили люди, когда обрели способность осознанно формулировать свою волю на языке разума. Как уже говорилось, душа может ощущать ветер внешнего намерения, но она не способна поставить парус, чтобы использовать этот ветер. Парус устанавливает воля разума. Воля является атрибутом осознанности.

Полет бессознательной души по ветру внешнего намерения происходит спонтанно, неуправляемо. Именно осознанность разума дает возможность целенаправленно изъявлять волю. На начальной стадии, когда языки души и разума не были столь разобщены, единство души и разума достигалось легко. Впоследствии разум увлекся конструированием мировоззрения в рамках своих обозначений, что уводило его все дальше от понимания той изначальной сущности, лежащей в основе внешнего намерения.

В результате колоссальных интеллектуальных усилий разум добился впечатляющих успехов в технотронном мире материальной реализации, но растерял все, что относится к нереализованному пространству вариантов. Разум ушел слишком далеко в сторону от понимания всего связанного с внешним намерением. Поэтому многие положения Трансерфинга кажутся столь невероятными. Но все же разум способен вернуть себе утраченное. Для этого необходимо наладить отношения души и разума.

Трудность заключается в том, что душа, в отличие от разума, не думает – она знает. В то время как разум обдумывает полученную информацию и пропускает ее через аналитический фильтр шаблона своего мировоззрения, душа получает знания из поля информации напрямую, без анализа. Точно так же она может напрямую обращаться к внешнему намерению. Для того чтобы сделать это обращение целенаправленным, необходимо волю разума и устремления души согласовать, привести к единству. Если такое единство будет достигнуто, парус вашей души наполнится ветром внешнего намерения и устремит вас прямо к цели.

Волшебник внутри вас

Ваша душа имеет все для осуществления вашего желания. Помните сказку про волшебника Изумрудного города? Там умный Страшила мечтал получить мозги, добрый Дровосек хотел иметь доброе'сердце, отважный Лев стремился обрести смелость, а девочка Элли хотела вернуться домой. Все герои и так уже имели все, что хотели получить. Но если бы волшебник Гудвин сказал им об этом, такое откровение было бы слишком невероятно, чтобы походить на правду. Поэтому он изобразил магический ритуал.

На самом деле все, что требовалось Страшиле, Льву и Дровосеку, – это лишь позволить себе иметьжелаемые качества, которые уже существовали в душе. С девочкой Элли дело было немного сложней – ей требовалась безукоризненная решимость иметь, чтобы оказаться дома. Магический ритуал помог ей обрести абсолютную веру, и ветер намерения перенес ее домой.

Как уже говорилось, все, что связано с внешним намерением, не укладывается в рамки понятий разума. В такое положение разум загнал себя сам, и маятники ему в этом здорово помогли. Контроль над внешним намерением дает человеку свободу, а это противоречит интересам маятников.