Шелк аравийской ночи

– Эй, – точно таким же тоном отозвалась Майя. Словно Джонатан никуда и не уезжал и они только-только выросли из детских штанишек – брат с сестрой возобновили доверительный ритуал прежних дней.

– Не помешаю?

Майя покачала головой:

– Напротив.

Джонатан лукаво улыбнулся и закрыл за собой дверь.

– Вот, только пришло, – объявил он и протянул ей конверт.

Майя просияла, увидев знакомый почерк, и быстро вскрыла послание. Джонатан сел напротив, подтянув одно колено на подоконник и прислонившись спиной к стене. Он наблюдал за сестрой: как ее глаза, загоревшись, пробежали по строчкам, на щеках проступил нежный румянец, и как она прикусила нижнюю губу, а уголки ее рта постоянно приподнимались в улыбку.

Помнится, когда-то он, Джонатан, испытал глубокое разочарование, узнав, что у него появилась сестренка. А он так хотел брата! Разочарование усугубилось, когда он наклонился над колыбелью и понял, что сестренка эта глубоко равнодушна к горячо любимому им оловянному генералу, которого он хотел преподнести ей в знак приветствия. К тому же розовый сверток в оборках и кружевах был слишком мал и хрупок для игр на улице. Но когда Джонатан осторожно коснулся крошечного кулачка, тот вцепился в его указательный палец так сильно, что он вздрогнул от неожиданности. И увидел, как внимательно его изучают огромные глаза малютки. В этот момент между шестилетним Джонатаном и новорожденной сестрой зародилась дружба. Дружба, ставшая за эти годы такой глубокой, что Майя стала для него самым близким человеком. Джонатан даже ставил эту близость выше привязанности к родителям и Ангелине и был готов проносить письма Ральфа адресату втайне от остальных членов семьи. Не в последнюю очередь он был движим собственным интересом: хоть ненадолго сохранить мир в семье. Пока Ангелина не замечает собственного поражения, продолжая купаться в мужском внимании и дарить надежды без обещаний на всех светских увеселениях, но Джонатан слышал обрывок разговора между сестрой и матерью: Ангелина твердо решила завоевать сердце Ральфа Гарретта, чего бы это ни стоило, и если между Ральфом и Майей возникнет что-то серьезное, в семье Гринвудов разразится скандал, который, без сомнения, потрясет Блэкхолл до самого основания.

Прочитав письмо, Майя, ничего не говоря, сложила его. Джонатан протянул руку и погладил ее по ноге под коричневым шатром юбки.

– Он тебе нравится, да?

Сначала Майя отвела взгляд, но потом кивнула, прекрасно понимая, что нет ни смысла, ни нужды обманывать Джонатана.

– Очень нравится.

Силу этого «очень» Джонатан почувствовал по дрожи в голосе, увидел по блеску в глазах. А о чувствах Ральфа Джонатан регулярно читал в адресованных ему письмах, присылаемых из Глостершира, внутри которых непременно было еще одно – для Майи.

Майя расслабленно отклонилась назад и с загадочным вызовом улыбнулась брату.

– А как насчет тебя?

Джонатан внезапно покраснел.

– Конечно, мне он тоже нравится, – предпринял он слабую попытку сделать вид, будто не понял намека.

Майя тихонько захихикала и ткнула его под коленку мыском полусапожка.

– Ты прекрасно понял, о чем я.

Джонатан шумно втянул носом воздух, откашлялся и смущенно провел указательным пальцем по верхней губе.

– Ну, даже не знаю.

Он сунул руки в карманы и упрямо уставился куда-то вдаль за окно.

– Да ладно, – засмеялась Майя и ткнула его еще сильнее. – Не обманывай! Я ведь наблюдала за вами позавчера, когда мы пили чай у мисс Пике. За тобой и за Эмми Саймондс!

– И что с того? – спросил он, пожав плечами. – Мы давно не виделись.

– Она очень хорошенькая.

– Хм. – Если бы Джонатан не был в штатском, цвет его лица слился бы с пунцовым цветом мундира. После короткой паузы он нерешительно добавил, искоса глянув на сестру: – Ты считаешь?

– И очень умная и милая, – кивнула Майя.

Джонатан знал, что сестра на него смотрит, и вздохнул.

– Даже если бы она согласилась – о женитьбе пока не может быть и речи. Я пока не смогу обеспечить ее существования. А если я останусь в армии, ждать еще придется как минимум лет до тридцати, мне нужно стать кем-то повыше, чем просто врач-ассистент.

– Все может измениться за один год, – приободрила его Майя. – К тому же, – добавила она с плутоватой улыбкой, – либо я глубоко заблуждаюсь, либо Эмми хватит терпения тебя дождаться!

Джонатан ничего не ответил, и она тихо спросила его:

– Есть какие-нибудь новости?

Он покачал головой.

Уже полторы недели назад Джонатан и Ральф одновременно отправили заявления в военное министерство и теперь ждали ответ.

– Нет. У Ральфа пока тоже ничего. Думаю, ждать осталось недолго. Мирные переговоры с царем еще продолжаются, но первые подразделения готовятся выйти в море.

Майя помолчала, глядя на небо, нависающее густой серой массой.

– Мне совсем не нравится думать о том, что скоро ты можешь опять уехать, – наконец прошептала она.

Джонатан тихо засмеялся и встал.