Шелкопряд

– Как это грустно, – тихо сказала Робин, невольно вспомнив брюшную полость трупа, раскрытую, как пустой рюкзак…

Страйк незаметно посмотрел на часы. Приближалось время встречи с Майклом Фэнкортом. Робин пригубила кофе и спросила:

– А что ты хранишь в своей обезьянке?

– У тебя волосы красивые, – сказала Орландо. – Блестящие, желтенькие.

– Спасибо, – отозвалась Робин. – А какие-нибудь рисунки там есть?

Орландо кивнула.

– Можно взять печенюшку? – спросила она у Эдны.

– Давай посмотрим другие твои рисунки, – предложила Робин.

Орландо жевала печенье. Поразмыслив, она раскрыла своего орангутанга. Из его нутра появился ворох рисунков на мятых листках разных цветов и размеров. Вначале ни Страйк, ни Робин не стали их переворачивать, а только нахваливали, пока Орландо раскладывала рисунки на столе.

Робин задавала вопросы насчет яркой морской звезды и танцующих ангелочков, нарисованных фломастерами и маркерами. Купаясь в таком внимании, Орландо засунула руку поглубже в рюкзак, чтобы достать принадлежности для рисования. Но вначале ей пришлось вытащить продолговатую серую кассету с узкой машинописной лентой, сохранившей перевернутые отпечатанные слова. Страйк поборол в себе желание тут же смахнуть ее в ладонь и проследил, как лента скрылась под набором цветных карандашей и коробочкой мятных пастилок. Орландо извлекла из рюкзака рисунок бабочки, сквозь который с оборотной стороны просвечивал небрежный взрослый почерк. Поощряемая Робин, она продолжала опустошать свой рюкзак, доставая какие-то наклейки, открытку с видом Мендип-Гильса{37} и круглый магнит с надписью: «Осторожно! Не попади в мою книгу!» Под конец она показала им три картинки на бумаге качеством повыше: два листа с гранками книжных иллюстраций и макет книжной обложки.

– Это с папиной работы, – сообщила Орландо. – Я захотела их взять, а Данилчар стал меня тискать.

Она ткнула пальцем в яркую картинку, и Страйк узнал «Кенгуру, который любил прыгать». Орландо наградила кенгуру шапкой и чемоданчиком, а контурное изображение принцессы, беседующей с лягушкой, раскрасила неоновыми маркерами.

Радуясь, что Орландо не дичится, Эдна сварила еще кофе. Страйка поджимало время, но он боялся поторапливать Орландо, чтобы та в обиде не сгребла свои сокровища обратно в рюкзак. Болтая как ни в чем не бывало, Страйк и Робин перебирали бумажки. Когда Робин находила что-нибудь интересное, она подвигала листки к Страйку.

На обороте рисунка с бабочкой был нацарапан список имен:

«Сэм Бревиль, Эдди Бойн? Эдвард Баскинвиль? Стивен Брук?»

Открытка с видом Мендип-Гильса, отправленная в июле, содержала короткое послание: «Погода отличная, гостиница паршивая, надеюсь, книга движется! ЦЦ. В.» Это был единственный рукописный текст. Кое-какие рисунки Орландо запомнились Страйку с прошлого раза. Один был сделан на детском меню из какого-то ресторана, другой – на квитанции за газ.

– Нам пора, – с напускным сожалением вздохнул Страйк, допивая кофе.

Словно по рассеянности, он все еще держал в руке макет обложки романа Доркус Пенгелли «Коварные скалы»: под каменисто-песчаным сводом прибрежной пещеры раскинулась навзничь полуодетая женщина, на которую падала мужская тень. Стараниями Орландо в бурных водах появился жирный черный контур большой рыбины. Под этот шедевр Страйк осторожно подтолкнул кассету с использованной машинописной лентой.

– Не уходи! – взмолилась Орландо, глядя на Робин и чуть не плача.

– Мы замечательно провели время, правда? – сказала Робин. – И непременно встретимся снова. Береги своего фламинго, хорошо? А я буду хранить малиновку…

Но Орландо заголосила и затопала ногами. Она не хотела нового расставания. Под шумок Страйк ловко завернул кассету, не оставив на ней ни единого отпечатка, в обложку «Коварных скал» и сунул в карман.

Через пять минут они уже были на улице. Робин слегка трясло, потому что Орландо в коридоре начала с воем цепляться за ее одежду и Эдне стоило немалых трудов удержать дочь Леоноры в доме.

– Бедная девочка, – прошептала Робин, чтобы этого не услышал констебль. – Господи, я еле выдержала.

– Ничего, – сказал Страйк, – зато с пользой.

– Неужели ты выкрал эту ленту?

– А как же? – Убедившись, что констебль остался за пределами видимости, Страйк достал из кармана свою добычу и вместе с книжной обложкой переложил в полиэтиленовый пакет для вещдоков. – И не только ее.

– Правда?

– Еще и возможную наводку, – сказал Страйк. – Но может статься, это пустой номер. – Он посмотрел на часы и прибавил шагу; колено в знак протеста отозвалось пульсирующей болью. – Мне нужно торопиться.

Через двадцать минут, когда они нашли два места в переполненном вагоне метро, Страйк сказал:

– Ты четко усвоила свою задачу?

– Более чем, – сдержанно ответила Робин.

– Я понимаю, это удовольствие – ниже среднего…

– Меня другое беспокоит.

– …но, как я уже сказал, никаких опасностей я не предвижу, – добавил он, приготовившись выходить на Тотнем-Корт-роуд. – Вот только… – Почему-то Страйк осекся и слегка нахмурил тяжелые брови. – Твои волосы.

– Что не так? – Робин инстинктивно подняла руку к голове.