Шёлковые тени Паутины

Оставив Кире записку, в которой сообщила о неожиданном отъезде за границу на неопределенно долгий срок, попросила забрать продукты и якобы ненужные теперь игрушки и, уходя, захлопнуть дверь. Оценив степень сексуальности своего «рабочего» облика, я вышла из квартиры.

На восьмом этаже, приложив ухо к двери, я удовлетворённо констатировала – все «мальчики» в сборе. Значит, шоу начинается. Засунув в рот жвачку, я нажала кнопку звонка и держала, пока дверь не открылась.

– Опаньки! – Кирин мужик с голым волосатым торсом и в старых грязных штанах еле сводил глаза в кучу. – Какая краля! – Этот придурок на полусогнутых ногах пытаясь сделать какое-то телодвижение, рухнул и сполз по стене в узком коридорчике.

Я стояла, выставив напоказ виски, и нагло жевала жвачку.

– Вызывали?.. Я долго тут стоять буду?

Мой наглый уверенный тон бывалой проститутки и соответствующий антураж уже волновал пьяное воображение. Из комнаты выплыли оба его собутыльника. Увидев меня, у них вытянулись челюсти.

– Это к кому такая красотка явилась?… А, Иваныч?

Иваныч, перевернувшись на карачки, поднимался, хватаясь за дверь.

– Я последний раз спрашиваю, секс заказывали? Я могу уйти. Мне уже уплочено.

– Нет, не уходи, детка. Заказывали, конечно. Добро пожаловать!

Отлично! Упустить уже оплаченную проститутку, попавшую не туда, они явно не желали. То, что надо. Хоть тут всё по плану. Я прошла в комнату. Услышав, что дверь захлопнулась, я превратила её в стену, а за окнами создала адский пейзаж. Войдя в комнату, я поискала глазами кресло… Низковато… Королева ада должна сидеть высоко. По-хозяйски пройдясь по комнате, я просила:

– Сразу приступим или..? Мне без разницы. Уплочено время до рассвета.

– Могёт, тогда по вискарику?

Один, поняв, что я до утра никуда не денусь, решил прикончить сначала дорогущий виски. Когда ещё такая возможность подвернётся. Я благодушно согласилась. К утру вы у меня не то что трезвые, вы ангелами станете. Так что, пейте мальчики, не подавитесь. Я, не найдя где сесть, выдернула высокое алое кресло из закромов Мироздания. Взлетев на него, уселась, сложив ногу на ногу. В моей руке появился бокал из чёрного хрусталя. Я тоже собиралась пить. То, что я собиралась сделать, было настолько отвратительно, что на «сухую» я этого не вынесу.

Мальчики налили по половине стакана. Добавив в свой бокал льда и воткнув соломинку, я принялась смаковать напиток. Мои собутыльники хлопнули свои полстакана в мгновение ока и тут же налили следующие. На столе стояла жареная картошка. В чугунной сковороде… Память моя добрая… Она сразу подсунула мне ту картинку… Я озверела.

Глянув на стол, я превратила картошку в жирных червей. Кускам сала добавила глаза на длинных выростах. Рывком ноги отодвинув кресло к пустой стене, я заменила свои туфли аккуратными копытцами. На голове из волос выросли красивые остренькие рожки, а длинный хвост с красной кисточкой на конце обмахивал меня, отгоняя застоялую вонь этих придурков.

Выхлебав второй стакан, в который я подсыпала невозможно горького порошка, безвредного, но вышибающего слезы, мои алкаши, хватая воздух, кинулись закусывать. Ткнув вилки кто в сало, кто в картошку они не сразу поняли, чем закусили. Стирая навернувшиеся от горечи слёзы, один уже успел зажевать хлеб и грибочек, ставший слизнем. Пока они блевали, я сидела и пила «Макалан» двадцатипялетней выдержки из бокала, услужливо подносимого моим хвостом. Его кисточка держала бокал словно пальчиками. Моё копытце размеренно постукивало по полу. Поставив на стол перед алкашами большую бутылку чистейшей холодной воды со стекающими по её стеклу желанными каплями, я отодвинула её подальше, прилепив к столу. Вот она, а не выпьешь.

Один, видимо, трезвея быстрее других… или просто умнее, стал щипать себя за ноги и руки. Потом стал щипать других. Все они ойкали, давали друг другу тумаки. Пока этот «умник», наконец, не заорал:

– Что за чертовщина здесь происходит?! – И обернулся на меня… Потом обернулись другие…

– Добро пожаловать в ад! – Я, обмахиваясь хвостом, поднялась на стильные копытца.

– Ты… кто?

«Умник» желает познакомиться. В любой компании всегда есть «центр тяжести». В данном случае это был он. Паша снова устроился на плече, не скрываясь. Ему не нравилось всё это… А мне что, нравилось?!

– Я?… Я девочка по вызову. Вы очень душевно звали… Я пришла.

Быстро трезвеющие мужики рванули из комнаты подальше от дьявольщины. Пусть побегают, никуда не денутся. Рванувшись к выходу, они обнаружили только глухую стену. Рванулись к окнам… Это на восьмом-то этаже… Внизу, совсем близко, пылал ад. Выскакивающие из него черти, появляющиеся плавящиеся человеческие лица с выжженными черными глазницами, хватающие и тянущие вниз из окна моих алкашей за руки страшные демоны вмиг отрезвили собутыльников. С трудом отцепив от себя сатанинские проявления, они захлопнули окна и, дрожащие, сели на диван напротив меня.

– Шшшто тебе ннадо?

– Мне надо?… Дайте подумать… – Я уставилась в потолок, приложив палец к вытянутым трубочкой губам. – Придумала!.. Ваши души! В аду недостаток душ. Вы нам подходите.