Шепот

Сам по себе Максим Геннадьевич нормальный мужчина, вежливый, разговаривает на равных, аккуратный в одежде, но дома, похоже, не очень любит порядок. Нет гармонии, хотя может в хаосе есть своя красота. Куча книг на полу, засохшие цветы, покосившиеся картины, целый шкаф статуэток и какие-то рекламные путеводители. Еще в прошлый раз она поняла, что Максим Геннадьевич не только преподает в институте, но и занимается переводом книг.

— Оль, можешь готовиться, мы все закончили.

В коридоре появился какой-то хлыщ, весь из себя такой деловой, сразу взял телефон и начал кому-то звонить. «Протеже», — сразу промелькнула мысль. Она только молча кивнула и тихо шмыгнула в соседнюю комнату.

Опять сердце защемило, как первый раз, так протяжно, так нудно, словно заскрипели ржавые ставни. Стало тяжело дышать и пальцы почему-то мелко задрожали. В коридоре еще какое-то время слышались разговоры, а Оля все никак не могла собраться с мыслями. Знала, что надо сделать, уже не боялась и все же робела, ужасно стеснялась его.

Хлопнула входная дверь, хлыщ смылся, она с облегчением вздохнула и прикоснулась к пуговице на вороте. Зачем она это делала? Оля сама не знала. Нет, она не глупая и не наивная девочка, знала, что к чему и все же, почему? Может, настало время, может любопытство, а может и желание или риск? Нет, наверное, Оля решилась не от безвыходного положения, если бы было время, она точно выучила все вопросы и сдала английский на отлично, но… Опять это «но». За спиной послышались шаги. Она чуть сжалась, и опять сердце защемило, в животе забулькало.

— Ты готова? — спросил ее Максим Геннадьевич.

— Да-да, сейчас, — она быстро повернулась.

Почему она ему доверяла? Он обещал, что ее примут в институт, а она как девчонка поверила. Но ее и так примут, если что все сдаст, и все же верила, что он сдержит свое обещание.

— Возьми свою тетрадь, и идем, — он вышел в зал, а она, схватив голубую тетрадь, быстро последовала за ним.

Время тикало, и Оля знала, что надо спешить. Подошла к столу, положила рядом тетрадь и, повернувшись к нему, как-то уж слишком робко спросила:

— Мне снимать?

— Да, — тут же ответил он.

Она не стала больше задавать вопросов, все и так уже давно сказано и решено. Это была всего лишь сделка, она платила, он выполнял.

Оля расстегнула первую пуговицу, стало легче, всегда трудно сделать первый шаг. Вторая пуговица, похоже, сама выскользнула из петельки, за ней третья и четвертая. Она уже дышала спокойнее и, чуть косясь в его сторону, быстро сняла через голову платье. Еще мгновение — и лифчик упал рядом с тетрадью, а после желтые, нелепого цвета трусики.

Обнаженная девушка стояла напротив мужчины. «Зачем раздеваться», — спрашивала она себя, если он всегда делал одно и то же.

Она просто повернулась к нему спиной, нагнулась вперед и уперлась руками в стол. Розовые ногти, она их накрасила еще вчера вечером и сделала на них рисунок в виде лилии, хотела поразить Стаса, но он, похоже, даже не заметил. Оля наклонилась чуть ниже, осторожно коснулась животом прохладной столешницы. Выдохнула и окончательно легла на стол.

«Странно это, никогда не предполагала, что все вот так произойдет», — думала Оля, готовая принять его. Мужчина не стал заставлять ждать девушку, он пристроился сзади. Она замерла, рука коснулась спины, дрожь в ногах и этот щенячий восторг, когда он ткнул им ей в щелочку. Ей хотелось взвизгнуть от удовольствия. Но почему так? Ведь она не хотела, но согласилась, никто никого не заставлял. Оля просто хотела и все.

Он входил в нее осторожно, так всегда делал, будто боялся ее сломать. Девушка чувствовала его, смотрела вперед, словно могла что-то пропустить. Он вошел глубоко, аж дальше некуда. Оля охнула, давая понять, что это предел, и он остановился.

Почему в этот момент она всегда слушала шум улицы, когда он ритмично двигал бедрами. Где-то кричали дети, а он то входил, то выходил. Завизжала сирена скорой помощи, а ее тело, толкаемое им, чуть покачивалось то вперед, то назад. Она прислушалась, пищали стрижи, наверное, уже высиживают птенцов, ведь они рано улетают обратно на юг. Какие-то глупые мысли, зачем они ей? Но Оле так было легче пережить эти минуты. Ей хотелось ощутить, окунуться с головой в эротические чувства, но не могла себе этого позволить, боялась.

Он еще немного потрясся, а после затих. Сразу пропал уличный шум, послушалось тиканье часов. Через секунду он выскользнул, не забыв при этом что-то одобрительное сказать. Она встала, улыбнулась ему и шустро убежала в ванную. Все так просто, ничего лишнего, просто сделка. Она платит, а он выполняет обещание.

К шести часам появились тучки, они клочками были разбросаны по небу. Одни плыли вправо, а другие, что были выше, плыли влево. Резко подул ветер, деревья зашептались, и на землю полетели тополиные сережки. Стас соскочил и посмотрел по сторонам, но люди шли не спеша, будто ничего и не происходило. Он еще раз взглянул на небо. «Может дождя не будет», — подумал он и уселся обратно на скамейку.

— Заждался?