Шерлок Холмс и талисман дьявола

– Джей гораздо в лучшем состоянии, чем полагает его отец, – ответил Холмс. – А наш добрый полковник надежно застрахован от всяких неожиданностей, пока мы выясняем наши отношения с мистером Дрю.

– Холмс! – воскликнул я. – Так это вы послали телеграмму! Но это непростительно!

– Дорогой мой Ватсон, вы еще не раз сможете убедиться в том, что полковник не тот человек, которого можно запугать и заставить подчиниться грубостью или силой. И было совершенно необходимо, чтобы сегодня поле битвы с Дрю было расчищено, а единственный способ добиться этого – сыграть на отцовских чувствах Хардена. Через несколько часов полковник узнает, что его обвели вокруг пальца. И подозреваю, он очень рассердится и сразу догадается, кто с ним сыграл эту шутку, ведь он достаточно умен для этого. В свое время я принесу ему извинения, но теперь нам надо подготовиться к встрече с Дрю.

– Что вы этим хотите сказать?

– Дрю должен уже знать, что мы закончили здесь дела, даже если ему неизвестно об отъезде Хардена. Так как ему не удалось помешать полковнику, как мы и ожидали, он будет стремиться завладеть результатами его экспериментов. Я проведу некоторое время в комнате полковника, после чего мы сможем слегка перекусить.

За обедом мой друг был красноречив, рассуждал о языке древних халдеев и о том, как правильно употреблять обращение «эсквайр», но ни словом не обмолвился о нашем деле.

Мы рано ушли спать, и, прощаясь у двери комнаты полковника, Холмс сказал:

– Прошлая ночь была для вас очень напряженной. Предлагаю вам как следует выспаться сегодня. Я расставил свою ловушку и прошу вас ни при каких обстоятельствах не входить в комнату Хардена.

Только Шерлок Холмс мог предположить, что такое замечание даст мне безмятежно уснуть. Я сидел в своей комнате, погасив свечу; медленно надвигалась ночь, и все звуки в гостинице постепенно затихали. При слабом отблеске света я разглядел, что каминные часы показывают больше двух ночи. Мои ощущения начали постепенно притупляться, меня охватывала дремота. Но вдруг я очнулся, услышав какой-то звук в соседней комнате. Стряхнув остатки дремоты, я напряженно прислушивался, но несколько мгновений стояла полная тишина. Но вот я опять услышал звук; более отчетливый, чем в первый раз. Казалось, кто-то наткнулся на какой-то предмет около самой двери. Помня о запрете Холмса, я удовольствовался лишь сознанием, что это сработала ловушка. Совершенно очевидно, что кто-то проник в комнату полковника. Чтобы утвердиться в этом, я тихонько выскользнул в коридор и стал прислушиваться, стоя у двери Хардена. Я явственно услышал, как кто-то шепотом выругался, и уже хотел вернуться к себе, как вдруг меня снова остановил звук. То был звук удара обо что-то мягкое, сопровождавшийся приглушенным стоном раненого.

Я мгновенно сообразил, что в той комнате был Холмс и что он в опасности. Я стал дергать старинную деревянную ручку и громко звать на помощь. Но дверь внезапно распахнулась, и я одним прыжком вскочил в комнату.

Там было совершенно темно, лишь слабым светлым пятном выделялось единственное окно. И на фоне этого окна я разглядел темную мужскую фигуру. Я выхватил «адамс-450» и выстрелил в этого человека. Я услышал крик, но не такой, который свидетельствовал бы о серьезной ране, и фигура скрылась за окном. Я быстро подскочил к окну, но в наступившей ночи узкий двор внизу казался черной ямой и я не мог уловить в этой тьме ни малейшего движения. Я поспешно обернулся. Теперь я мог разглядеть, что занавеси старомодного алькова немного раздвинуты, а на полу лицом вниз лежит высокий человек.

Я поспешно зажег свечу на столике у кровати и при разгоревшемся пламени увидел, к моему полному смятению, что это полковник Харден и что на спине его шелкового халата расплывается огромное кровавое пятно.

13

ШЕРЛОК ХОЛМС ПРИНОСИТ ИЗВИНЕНИЯ

На несколько минут меня буквально сковало по рукам и ногам, затем медицинская выучка быстро реагировать на угрожающее положение взяла верх. Я начал поднимать раненого на постель и, пока я это делал, с удовлетворением отметил, что, несмотря на явную серьезность ранения, сердце полковника бьется сильно и ровно.

Мои выстрелы подняли на ноги всю гостиницу, и очень скоро на пороге комнаты появился возбужденный управляющий, а за ним толпились слуги. Я послал его за врачебным саквояжем в мою комнату и попросил отослать прислугу.

Положив своего пациента на живот, я с беспокойством оглядел огромное кровавое пятно на халате, но в это время знакомый голос прошептал: «Внешность может быть обманчива, Ватсон, полагаю, мне требуется совсем немного вашего внимания».

– Холмс, – прошептал я в ответ, – что вы тут делали?

Он хохотнул, перевернулся на спину и начал сбрасывать с себя халат.

– Я только добавил немного перцу в приманку для шайки Дрю.

Такое поведение сразило меня наповал, и, должен признаться, я очень рассердился.