Шерлок Холмс и железнодорожный маньяк

Погода сделала то лето одним из самых жарких и бесконечных на моей памяти; в пыли и чаду столицы я часто вспоминал полную воздуха гостиную Холмса с прекрасным видом на океан. Я обзавелся автомобилем и выучился его водить, но не мог долго находиться вне дома, опасаясь, что пропущу какие-либо новости о своем друге.

Затем в конце июня была высечена та самая искра, которая подожгла бочку с порохом. На Балканах, в Сараево, эрцгерцог Франц Фердинанд, законный наследник престола Австрийской империи, был убит вместе с герцогиней одним из членов «Черной руки», сербской националистической организации. Застыв на залитой солнцем лондонской улице и вперившись в газету, я мысленно перенесся назад, в тот осенний вечер, когда в гостиной Балморала король Эдуард высказывал опасения о том, что некстати выпущенная пуля в какого-нибудь принца или политика сведет на нет все его многотрудные переговоры.

Душным и знойным июльским днем я перечитывал новости, которые с каждым днем становились все мрачнее и мрачнее. Германия предложила Австрии поддержку. От Сербии потребовали репараций, ее ответ был отвергнут Австрией. Теперь уже никто не сомневался, что Балканы вот-вот взорвутся, и от этого огня запылает вся Европа.

И тут к ограде перед домом кто-то прислонил велосипед, зазвонил дверной колокольчик. Через минуту Луиза принесла телеграмму. Ее содержание заставило меня вскочить в безумном ликовании:

ПРИЕЗЖАЙТЕ НА ВИЛЛУ В СЕМЬ ВЕЧЕРА ТЧК ДОБИРАЙТЕСЬ АВТОМОБИЛЕМ ТЧК ПРИЕЗЖАЙТЕ ОДИН КРОМЕ БУЛЬДОГА АДАМСА ТЧК ЧРЕЗВЫЧАЙНО СЕКРЕТНО ТЧК ХОЛМС

Я отправил Луизу паковать багаж с такой поспешностью, что она решила: произошло какое-то несчастье. Однако никак не могла увязать эту догадку с блаженной улыбкой на моем лице, а сам я тем временем бросился в гараж, чтобы подготовить свой «форд». Когда вещи были собраны, я задержался ровно настолько, чтобы захватить свой старый испытанный «адамс-450», и устремился в Суссекс.

Лондон остался позади и, взяв курс на юг, я наслаждался ветром в лицо, как школьник, внезапно отпущенный на каникулы. Вскоре я оказался в переплетении узких проселков, ведущих к побережью, и около семи свернул к деревянному указателю на дороге в Фулворт. Я проехал по маленькой деревенской улочке, сопровождаемый ликующими ребятишками, преодолел подъем к домику Холмса и прибыл к воротам точно в назначенное время.

Выскочив из машины, я снял запылившиеся очки, взбежал на крыльцо и уже поднес было руку к звонку, как дверь внезапно распахнулась и передо мной вырос какой-то высокий незнакомец с бронзовым загаром и козлиной бородкой.

– А-а, привет, – бросил он, заметно растягивая слова, как это обычно делают янки, – вы, должно быть, доктор Ватсон, наслышан-наслышан. Очень рад познакомиться!

В замешательстве, я промямлил слова приветствия и пожал протянутую руку, соображая, кто бы это мог быть.

– Я американский кузен Шерлока Отис Т. Пеннибэнкер, – представился американец. – Но вы, должно быть, устали с дороги. Входите и позвольте вам что-нибудь предложить.

Я никогда ничего не слышал о заокеанском кузене Холмса, но, вспомнив, что он далеко не сразу познакомил меня с Майкрофтом, спокойно последовал за хозяином в прихожую, где тот, широко улыбаясь, повернулся ко мне. И вмиг лицо Отиса Пеннибэнкера после удивительной трансформации приобрело черты моего друга.

– Ватсон! – воскликнул он. – Как же я рад вас видеть!

Я в изумлении потряс головой и вновь схватил его руку.

– Холмс! – радостно произнес я. – Вы не можете себе представить, какое облегчение видеть вас снова, дорогой!

– Предложение подкрепиться, во всяком случае, в силе. – Холмс провел меня в большую, выложенную красными изразцами кухню. – Боюсь, что Марты некоторое время не будет, но мне помогает ее племянница, и для нас здесь непременно что-нибудь найдется.

Мы уселись в деревянные кресла у большого выскобленного деревянного стола, Холмс налил из кувшина местного пива и снял крышку с тарелки с мясными сандвичами. Как только холодный эль прочистил мое забитое дорожной пылью горло, я задал первый из множества вопросов:

– Для чего, ради всего святого, эта борода?

Холмс усмехнулся.

– В Фулворте она позволяет мне оставаться моим кузеном, который приехал сюда на лето, и таким образом скрывать свое присутствие. В делах же с герром фон Борком благодаря ей я прохожу как Деннис О'Нейл Альтамонт, американец ирландского происхождения с резко выраженной неприязнью к Англии.

– Так вы уже давно в Англии? – поинтересовался я.

– Год или около того, – ответил Холмс, – но я не мог позволить себе контактировать с вами, дабы не навлечь опасности на нас обоих. Теперь игра близится к концу и мне не обойтись без своего верного товарища. Через несколько дней фон Борк станет моим, и тогда наконец раскроется тайна астронома.