Шерлок Холмс Мценского уезда

Пауза, и опять Мазуров, но уже деловым голосом спросил:

– Мы тебе верим, Алексей Фролович, ты ж не мальчик, а муж правильный, без дела тревогу бить не будешь. Говори, что делать?

– Идем левее дороги, вон у тех кустиков останавливаемся, спешиваемся и делаем вид, что ремонтируем сломавшееся колесо. В правой стороне леса от дороги Котов посадил двух стрелков с берданками. Там до них будет саженей двести пятьдесят-триста, пусть пытаются попасть.

– Дело, – подтвердил Мазуров.

– Нас будут прикрывать, поэтому чтоб распознать, кто свой, а кто чужой, наденем на предплечья белые повязки. Как только начинается стрельба, все падаем на землю. Стрелять только по ряженым каторжникам.

– Понятно, а прикрывает тот самый жандарм, что за Котовым следит? – опять влез все тот же Мазуров.

– Да. Наш котик, поганец, еще причастен и к похищению столичной княгини, поэтому за дело и взялись столичные волкодавы, вот они и хотят его взять на месте преступления и серьезно поговорить, кто эту скотину надоумил.

– Да, дела…

– Поэтому, как бы что ни произошло, но ни Котова, ни его холуя Попова застрелить никак нельзя. Они должны остаться живыми. Всем понятно?

Полицейские закивали головами. Еще несколько минут обсуждения, и конвой снова двинулся к выбранной для остановки точке.

Как и было договорено, повозка сошла с проторенной грунтовой дороги и двинулась по траве, забирая чуть левее, пока Еремеев не дал команду «Стой!». Хотя реально ему команду остановиться по радио передал Катран, когда они чуть прошли его позицию. Встали именно так, как было удобно спрятавшемуся в кустах стрелку с полуавтоматическим карабином, оснащенным оптическим прицелом.

Полицейские, уже повязавшие себе белые повязки, деловито спешились, отвели в сторону верховых лошадей и стреножили, оставив пастись на большой поляне. Ну и начался обычный армейский цирк, с изображением активной работы, хотя если присмотреться, то у всех были расстегнуты кобуры со служебными револьверами, а некоторые их уже достали и припрятали рядом, чтоб было легко достать и открыть огонь.

Еремеев был натянут, как струна, и его била сильная дрожь, обычное явление перед боем, но он старался не показывать свое состояние подчиненным. Но время шло, люди возились с колесом, но ничего не происходило. Прошел уже час, урядник и остальные полицейские стали терять терпение. Но тут в гарнитуре радиостанции Еремеев, к своему удивлению, услышал голос старшего сына:

– Катран, вызывает Леший. Прием.

– Леший, Катран на связи. Прием.

– Катран, Конвой, бандиты начали движение, минут через пять появятся. Впереди, как и ожидалось, Котов и Попов. Прием.

– Леший, объявляю благодарность. Затаись. Твоя задача застрелить любого, кто попытается удрать в обратном направлении. Прием.

– Вас понял, Катран. Прием.

– Леший, конец связи.

– Плюс.

– Конвой слышал? Прием.

– Слышал, Катран. Готовимся. Прием.

– Работаем по плану. Я стреляю первым по лошади Котова. Прием.

– Принято. Прием.

– Конец связи.

Полицейские уже с некоторым изумлением посматривали на Еремеева, который вроде как сошел с ума и разговаривает сам с собой. Но урядник повернулся к товарищам и коротко бросил:

– Котов с ряжеными сейчас выйдут из леса. Сигнал всем падать на землю, когда наш стрелок из леса под иудой застрелит лошадь. Понятно?

Полицейские закивали головами. В подтверждение слов урядника через пять минут из леса начали выходить всадники, построившись в колонну по два, рысью двинулись в сторону остановившейся повозки. Уже было прекрасно видно, что все в приближающемся отряде одеты в полицейскую форму, вооружены драгунскими винтовками Бердана. Впереди, как и ожидалось, становой пристав Котов, причем перед собой, поперек седла он держал скорострельную и многозарядную винтовку Винчестера, которая была его гордостью.

Таким темпом минут через пять они приблизились к полицейскому конвою. Подчиненные Еремеева сделали вид, будто, разглядев Котова, они успокоились и занялись своими делами, но реально все были напряжены и ждали от своего сослуживца подлого удара в спину.

Еремеев вышел чуть вперед, поднял руку, чтобы всадники остановились, что они, подчиняясь команде Котова и сделали.

И тут в гарнитуре радиопередатчика полицейский урядник услышал последнее распоряжение перед боем:

– Леша, живьем эту суку возьми. Я его на британский флаг порежу, козла драного…

Становой пристав выехал чуть вперед, но первым начал разговор Еремеев:

– Олег Матвеевич, добрый день, какими судьбами?

– Здравствуйте, Алексей Фролович. Тут стало известно, что на ваш конвой готовится покушение, поэтому срочно пришлось вызывать летучий отряд с приисков и нестись за вами.

Еремеев, уже почувствовавший кураж перед боем, осмотрел лошадей, бойцов «летучего отряда» и с презрительной усмешкой ответил, так как учил Катран, чтоб спровоцировать иуду:

– Оно и видно, как вы неслись нам в помощь. Лошади свежие, видно, что отдыхали долго, да и твой летучий отряд – одни ряженые каторжные рожи…