Шерлок Холмс Мценского уезда

– Надо было Котову сюрприз сделать. Вот и сделали. Про то, что тварь продалась и людей под пули подставить хочет, давно узнали, вот ему ловушку и устроили. А сейчас нужно узнать, по чьему указанию он полицейский патруль в засаду завел и княгиню с дочкой похитил. Сам государь император этим вопросом интересуется, поэтому я здесь, – подпустил таинственности и значимости своим словам.

Полицейские подтянулись, поняв, что тут происходит нечто большее, чем уничтожение банды ряженых. Доктор, стоящий рядом, чуть усмехнулся, быстро поняв мою игру, но промолчал, а вот мудрый Мазуров быстро сделал выводы, прокомментировал:

– Великий Катран, это вы, ваше благородие?

Я усмехнулся.

– С чего такие выводы?

– Полицейский урядник Еремеев дельный муж, ну уж никак не смог бы в одиночку банду уничтожить. Помог ему кто-то, это все понимали. Да и охотники все про Великого Катрана рассказывали, который их теперь защищает.

– Дельные выводы. Как зовут?

– Полицейский урядник Мазуров, – по стойке «смирно» вытянулся сослуживец Еремеева.

– Хорошо. Я запомню.

И повернувшись к Еремееву, который отошел к повозке и что-то втолковывал полицейскому, который доставил тела двух бандитов.

– Алексей Фролович, что там Макар?

– Так вон он, ваше благородие, – и показал в сторону леса, откуда по полю шел Макар, в сопровождении посланного полицейского и трех охотников, которые вели связанного каторжника. Второго было что-то не видно, но то, что люди шли открыто, говорило о том, что на данный момент опасности не существует.

Через несколько минут к нам подбежал Антон, которого полицейские, уже оповещенные, что Еремеев-младший их прикрывал в лесу, встретили приветственными криками. Да и Макар подошел и по всем правилам доложился, мне, как старшему, что стрелков нашли. Одного сумели взять живьем, а вот второй уж слишком верткий оказался, пришлось пристрелить, так как сумел легко поранить одного из охотников.

В принципе, ситуация под контролем и надо начинать то, ради чего я, собственно, все это затеял.

– Алексей Фролович, Попова отвести подальше, чтоб не слышал, о чем тут будем говорить. Не отпускать. Связать. Котову закатайте рукав. Ну вы знаете, как вам тогда в лесу. Сейчас послушаем, что он там натворил.

– Будет сделано.

Несколько минут, и Котов рычал, кричал, шипел, пытался вырваться, но сам Еремеев и двое полицейских, в том числе Мазуров, крепко его держали, зафиксировав оголенную правую руку, готовую для укола.

Я поставил карабин на предохранитель и, аккуратно положив рядом, так чтоб не ударить дорогой оптический прицел, достал пенал со шприцами с «сывороткой правды». Натянув на предплечье Котова специальный синтетический ремень с фиксатором, какие используют в лабораториях при заборе крови, крепко затянул, так чтоб выступили вены. Разорвав упаковку со спиртовой салфеткой, протер место укола и сделал инъекцию.

Стоящие рядом и доктор, и полицейские с большим интересом наблюдали за моими манипуляциями, хотя, как мне показалось, все ждали обычного жесткого кровавого полевого допроса, привычного им, прошедшим и кавказские войны, и походы в Среднюю Азию. Отпустив фиксатор, я снял затягивающий ремешок, спрятал его и футляр со шприцами в подсумок, поднялся и снова активировал экшн-камеру, прикрепленную к баллистическому шлему, и стал ждать.

Прошло несколько минут, и поведение Котова резко изменилось. Он прекратил ругаться и кричать, расслабился, и на лице его появилась пьяная улыбка.

– Братки-и-и-и… – запел он.

Я повернулся к Еремееву.

– Отвяжите его и рукав на место.

Ни слова не говоря, урядник все сделал, как нужно. Получилась хорошо срежиссированная картина: полицейский исправник Котов сидел, прислонившись спиной к дереву перед собравшимися вокруг полицейскими. Все это я писал на камеру с высоким разрешением и с хорошим звуком, чтоб всегда под рукой были доказательства предательства полицейского.

– Исправник, ты меня слышишь? – начал я свой допрос.

– Да-а-а-а… – блаженно улыбаясь, ответил мне он.

– Скажи, ты организовал нападение на караван и собрал отряд из ряженых каторжников?

– Да-а-а-а, я-я-я-я, – так же протягивая слова, ответил он, а за спиной уже послышался недовольный и угрожающий ропот, на что я поднял руку с открытой ладонью, да и Еремеев зашипел, давая понять, чтоб все замолчали.

– Зачем ты это сделал?

– Куш большой, и мне-е-е-е приказали-ли-ли.

– Понятно. Что вы хотели сделать с охраной конвоя?

– А что с ними делать, с еремеевскими дружками. Всех в расход.

Опять ропот.

– Это ты так захотел, или тебе дали команду?

– Избавиться от Еремеева мне давно дали команду, уж слишком он правильный, всем мешать стал.

– Нападение на патруль твоих рук дело?

– Да-а-а-а-а.

И так с полчаса я задавал четкие вопросы, на которые можно ответить либо положительно, либо отрицательно, либо короткими фразами. Когда человек под «сывороткой правды», он не может нормально поддерживать нить повествования и все время пытается свернуть куда-то не в ту сторону. Поэтому его нужно постоянно подталкивать в нужном направлении и четко контролировать весь процесс.