Шерлок Холмс: повести, рассказы

– Три дня спустя под камешком на солнечных часах была оставлена записка, нацарапанная на бумаге. Вот она. Фигурки, как вы видите, точно такие же, как и в предыдущем случае. После этого я решил затаиться в засаде, поэтому достал револьвер и расположился в своем кабинете, окна которого выходят на лужайку и сад. Около двух часов ночи я сидел у окна, снаружи у дома было темно, только пробивался лунный свет, как вдруг я услышал позади себя шаги, а оглянувшись, увидел свою жену в халате. Она умоляла меня лечь в постель. Я сказал ей прямо, что хотел бы посмотреть, кто же играет с нами столь нелепые шутки. Она ответила, что это была какая-то бессмысленная плоская шутка и что я не должен обращать на это никакого внимания. «Если это действительно так тебя раздражает, Хилтон, мы могли бы вдвоем отправиться в путешествие и таким образом избежать этих неприятностей». «Вот как! Быть изгнанными из своего собственного дома каким-то шутником? – сказал я. – Да ведь над нами будет смеяться вся округа». «Хорошо, тогда иди спать, – сказала она, – и мы обсудим это утром». Внезапно, когда она говорила это, я увидел, что ее бледное лицо стало еще белее, это было видно даже при лунном свете, и ее рука крепче сжала мое плечо. Что-то двигалось в тени домика с инструментами. Я увидел темную крадущуюся фигуру, которая выползла из-за угла и присела на корточки перед дверью. Схватив пистолет, я выбежал из комнаты, как вдруг моя жена обняла меня и судорожно прижала к себе со всей силы. Я пытался оттолкнуть ее, но она еще отчаяннее в меня вцепилась. Когда я наконец освободился от нее, к тому времени как я открыл дверь и добрался до домика, тот человек уже исчез. Однако он оставил следы своего пребывания, потому что на двери были нарисованы танцующие человечки в той же последовательности, которая уже появлялась дважды и которую я срисовал на этот лист бумаги. Других следов этого парня нигде не было, хотя я обежал весь сад. И все же удивительно то, что он, должно быть, все время там был, потому что, когда я снова осмотрел дверь утром, он нацарапал еще несколько своих фигурок под строчкой, которую я уже видел.

– У вас есть копия нового рисунка?

– Да, последовательность очень короткая, но я ее срисовал, вот она.

Он снова достал листок бумаги. Новый рисунок пляшущих человечков выглядел так:

– Скажите, – сказал Холмс, и по его глазам я понял, что он был очень взволнован, – это было просто дополнение к первому рисунку или этот рисунок казался совершенно не связанным с предыдущим?

– Эти фигурки были нарисованы на другой панели двери.

– Превосходно! Это, безусловно, самое важное для нашего расследования. Это дает мне надежду. А теперь, мистер Хилтон Кьюбитт, пожалуйста, продолжайте ваше любопытнейшее повествование.

– Мне больше нечего сказать, мистер Холмс, кроме того, что я был зол на свою жену в ту ночь за то, что она удержала меня, когда я мог поймать прячущегося негодяя. Она сказала, что боится, как бы мне не причинили вреда. На мгновение мне пришло в голову, что, возможно, она на самом деле боялась, что вред может быть причинен ЕМУ, ведь я не сомневался, что она знала, кто этот человек и что он имел в виду, подавая эти странные сигналы. Но тон голоса моей жены, мистер Холмс, и выражение ее глаз не допускали никаких сомнений в том, что она действительно беспокоилась именно о моей безопасности, я уверен в этом. Вот и все, а теперь мне нужен ваш совет относительно того, что я должен делать дальше. Я лично склоняюсь к тому, чтобы рассадить по кустам полдюжины моих парней с фермы и, когда этот парень явится снова, преподать ему такой урок, чтобы он оставил нас в покое надолго.

– Боюсь, дело зашло слишком далеко, чтобы его можно было решить такими простым средствами, – сказал Холмс. – Как долго вы пробудете в Лондоне?

– Я должен вернуться домой сегодня. Я бы ни за что не оставил свою жену одну на всю ночь. Она очень нервничала и умоляла меня поскорее вернуться.

– Полагаю, вы правы. Но если бы вы остались, я, возможно, смог бы поехать вместе с вами через пару дней. Тем временем оставьте мне эти листочки, и, думаю, вполне вероятно, что я смогу вскоре нанести вам визит и в некотором роде пролить свет на ваше дело.